Да победит разум - Эрих Фромм (2021)

В результате игнорирования ряда исключительно важных фактов в рассуждениях Кана много и других изъянов. Во-первых, весь его баланс смертей основан на идее создания бомбоубежищ. Однако уже давно признано, что пройдет всего несколько лет, и появятся бомбы намного более мощные, чем современные, мощностью в 10–20 мегатонн, и тогда убежища станут бесполезными, даже если мы все заранее переселимся под землю. Он забывает, что намного легче увеличить мощность заряда, чем повысить надежность убежища или укрепить подвал[208]. Как говорит Моргенштерн в ином контексте (укрепление подвалов на случай нападения): «Такое укрепление создаст большую экономическую нагрузку на страну, чем нагрузка, которую должен будет взять на себя противник для того, чтобы увеличить мощь оружия, которое сведет на нет укрепление подвалов»[209]. Из этого следует, что, несмотря на все оптимистические выкладки, если гонка вооружений продлится еще пять лет, то нам, русским и большой части всего мира будут угрожать еще большие потери, чем полагает Кан, а может быть, и полное уничтожение.

Более того, Кан уделяет мало внимания психологическим и политическим проблемам, которые могут возникнуть, если согласно его же прогнозам все крупные города, в которых проживает треть населения и где сосредоточена половина благосостояния страны, будут уничтожены всего за несколько дней. Он бодро констатирует, что «некоторые страны переживали эквивалентные потрясения даже без специальной подготовки и выжили, сохранив свои довоенные достижения. В прошедшие годы такие потрясения продолжались годы, нарастали постепенно, но потрясение, с которым нам придется столкнуться при начале ядерной войны, случится всего за несколько дней. Для индивидуальной психологии отдельных индивидов (в противоположность эффектам организационным и политическим) это, скорее, хорошо, чем плохо. В то время как личности часто разрушаются в условиях многолетних трудностей и невзгод, привычки и взгляды, выработанные в течение всей жизни, не могут измениться у большинства людей в течение нескольких дней. Если все это бедствие придется принять, то с точки зрения устойчивости характера лучше пережить такое потрясение в течение короткого времени, чем жить в его условиях в течение многих лет»[210].

Поистине удивительно, с какой легкостью Кан здесь обращается с наиболее сложными проблемами психологии и психопатологии, не ссылаясь ни на какие научные данные, и даже оставляет вне рассмотрения такую помеху его теории, как травматические неврозы. Для психолога намного более вероятным представляется, что внезапное разрушение и угроза медленной смерти для большей части американского или русского народа вызовут такую панику, ярость и отчаяние, которые можно будет сравнить только с массовыми психозами в Европе во время средневековой эпидемии черной смерти.

Отсутствие каких-либо психологических знаний приобретает большую важность при рассмотрении единственной рациональной идеи – идеи об убежищах от радиоактивных осадков. Моргенштерн очень скупо касается этого вопроса:

«Длительность осадков определяет продолжительность времени, необходимую для пребывания в убежищах. Они малы, в них будут царить теснота и скученность; у людей будет развиваться клаустрофобия, им грозит недостаток пищи и воды, а также различные заболевания. Отчаяние может достичь такой степени, что люди предпочтут покинуть убежище, рискуя получить лучевую болезнь, а возможно, и погибнуть. Едва ли можно доподлинно представить себе психологическую ситуацию, которая может возникнуть, как и те проблемы, с которыми могут столкнуться обитатели таких убежищ. В сознании этих людей будет доминировать одна мысль, одно чувство: они оказались вовлечены в величайшее бедствие из всех, когда-либо постигших человечество.