Король-ворон - Мэгги Стивотер (2016)

Гвенллиан выронила лампу, вырвала руку из пальцев Блу и схватила Артемуса за руку и за волосы. Он заскулил, как побитый пес, когда она выволокла его из кладовки.

– Мама! – закричала Блу, прикрыв глаз рукой. Артемус распростерся на полу между ними, опасливо поглядывая на них снизу вверх.

– Говори, насколько силен этот демон, Артемус! – прошипела Гвенллиан. – Говори, кто будет следующим. Говори, где мой отец. Говори, говори!

Внезапно он вскочил на ноги и бросился бежать. Гвенллиан сделала попытку сцапать его на бегу, но поскользнулась на осколках разбитой лампочки. Она упала на пол, больно ударившись бедром, и тут же поднялась, цепляясь ногтями за все, что могло сойти за опору. Артемус вылетел через стеклянную дверь на задний двор, прежде чем она успела выпрямиться, и когда она выскочила в залитый туманом двор вслед за ним, он уже успел взобраться на нижнюю ветку старого бука.

– Оно не примет тебя, ты, трус! – выкрикнула Гвенллиан, хоть и боялась, что все же примет. Она бросилась за ним и принялась взбираться на дерево. Деревья и ветви были ей знакомы, вдобавок, она лазила быстрее, чем он.

– Ты, интриган, ты, мечтатель, ты… тыыыы! – рычала она.

Ее платье зацепилось за ветку и тем самым подарило Артемусу несколько секунд. Артемус вытянул руки, нащупал ветвь и взобрался еще выше. Когда Гвенллиан полезла следом, листья вокруг нее сердито зашумели, а мелкие ветки начали обламываться под ее весом.

– Помогите! – умоляюще произнес он, но на самом деле он сказал не так. Он сказал: – Auxiril!

Это слово слетело с его губ, как трепещущая, перепуганная, отчаявшаяся и потерявшая всякую надежду птичка.

– Моя матушка! – простонала Гвенллиан. Мысль, без запинки переведенная в слова. – Моя матушка, моя матушка, моя матушка!

Мертвые буковые листья содрогнулись над ними и дождем посыпались вокруг.

Гвенллиан подпрыгнула, чтобы достать его.

– Auxiril! – взмолился он снова.

– Оно тебя не спасет!

– Auxiril, – прошептал он, вцепившись в дерево.

Остатки осенних листьев с шорохом и шипением опали с ветвей. Ветви сплелись. Земля вспучилась под натиском корней, вгрызавшихся в нее все глубже. Гвенллиан попыталась ухватиться за ветку – и не смогла удержаться. Ветвь под ней дернулась и изогнулась немыслимой петлей. Земля внизу шептала и шептала вслед тянувшимся корням – они были слишком далеко от дороги мертвых, чтобы сделать это, а Артемус все равно это сделает, как это типично, типично, типично для него – а затем Гвенллиан рухнула вниз, когда ветвь под ней дернулась снова.

Она упала, тяжело приземлившись на плечо, задохнувшись от удара об землю, а когда подняла голову, то увидела уставившихся на нее Блу и ее мертвого друга. Остальные стояли в дверях дома, но Гвенллиан была оглушена падением и не разбирала лиц.

– Что?! – воскликнула Блу. – Что это было только что? Он что…

– …в дереве? – закончил за нее Ноа.

– Моя матушка была внутри дерева, и она мертва! – рявкнула Гвенллиан. – Твой отец внутри дерева, и он трус! Тебе не повезло. Я убью тебя, когда ты вылезешь наружу, ты, отравленный сучок! – это уже в адрес дерева. Она знала, что Артемус слышал ее; это его душа свернулась теперь внутри этого ствола, проклятый древесный светляк, проклятый чародей. Гвенллиан была в бешенстве: он мог прятаться там до тех пор, пока жив этот старый бук. Демон вряд ли заинтересуется деревом, находившимся так далеко от Кэйбсуотера, так что, даже после того, как умрут все и всё остальное, он снова выйдет целым и невредимым.

О, какая ярость!

Блу смотрела на бук, слегка приоткрыв рот:

– Он… он внутри?

– Конечно! – ответила Гвенллиан. Она оттолкнулась руками от земли и встала, подобрав юбку, чтобы не споткнуться. – Вот кто он на самом деле! Это твоя кровь. Неужели ты не чувствовала корни в своих венах? Проклятие! Проклятие!

Она в гневе промаршировала обратно в дом, оттолкнув с дороги Мору и Каллу.