Как до Жирафа… - Маргарита Ардо (2019)

Я шизанутый на всю голову отец. Когда Маруська болеет не стандартными простудами, а вот так, как сегодня, с не спадающей температурой, с тошнотой и головной болью, когда она не скачет по мне, по полу, по кроватям, не придумывает на ходу сказки, не разбрасывает игрушки и не клянчит всеми правдами и неправдами мультики и «кафетку», я начинаю паниковать. Мне кажется, что я плохой отец: не доследил, не доделал и вообще болван. Я сомневаюсь в профессионализме врача, будь он хоть сам академик-разакадемик, звоню ежечасно маме в Сочи за советами и готов вывернуться наизнанку, лишь бы Маруся выздоровела.

Сегодня с утра, как только папа разорался по скайпу на меня при дочке и велел явиться на разборки в офис, Маруська сразу поникла, стала вялой и не доела любимый творожок. Я думал: не выспалась. Сам-то был варёный – часов до трёх ночи за компом просидел, проводя аналитику и лавируя между планами и бюджетами, чтобы утром предку на откуп представить. А она пару раз просыпалась, приходила ко мне, неизменно таща за лапу своего Басю-Кабасю и звала «спаточки» вместе. Видимо, уже заболевала.

Вообще не надо быть супер-аналитиком и Оксфорд заканчивать, чтобы заметить: как ругань и склоки в доме, так ребёнок болеет. Чем я напряжённей, тем Маруська капризней. Закономерность налицо. Когда Лана перестала орать по утрам и вечерам, потому как я её выставил, мы с Марусей мигом нашли общий язык, здоровье и гармонию. Даже дерматит куда делся… В Москве мы жили хорошо. Несмотря на садик, я про грипп и не вспоминал. Но теперь, когда я вернулся в Ростов и стал работать с отцом, который мотает мне нервы по поводу и без, у нас уже третье ОРВИ за три месяца. Хоть из города беги.

* * *

– Температуру около тридцати восьми сбивать не нужно, – заявила Нина Анатольевна, педиатр в круглых очках и с лицом врача со стажем, мне её Надя присоветовала, как только мы переехали.

– Но она плохо себя чувствует, – нахмурился я. – На головку жалуется.

– Высокой считается температура больше 39°С при измерении под мышкой. При более низких значениях искусственное снижение температуры может оказать вредное воздействие на организм, – как пописанному, возразила врач. – Лёгкая одежда, обильное питьё, прохлада в комнате – лучшие средства в таком случае.

– Она от еды отказывается, – поджал губы я.

Хотелось, чтобы раз уж вызвал врача и за такие деньги, доче сразу бы лучше стало, а тут: питьё-не питьё, чёрт знает что!

– Не заставляйте. Организм борется, значит, ему сейчас не нужно есть. Нежелательно давать сладкое, молоко и жирное. Главное – обильное питьё. Если что, звоните.

– Угу.

Я проводил докторшу и остался один с Маруськой. Сначала поглядывал в почту на запросы, а потом закрыл крышку ноутбука и послал всех к чёрту. Маруська лежать без меня не хотела, только отойду, сразу в плач:

– Ма-па, ма-па… на ру-учки-и…

И я ходил с ней по комнатам, поил с ложечки и напевал всякую белиберду. А остальное к чёрту! Вот у меня главный бюджет, продажи и смысл жизни – на руках. Канючит и мается. Горит вся. Я с ума сойду!

Честно говоря, когда позвонил отец и вместо того, чтобы спросить, как внучка, начал снова втирать про ретро-бонусы, меня переклинило. Сдержался только из-за дочери, сказал:

– Я перезвоню позже. – И отключил звук. А у самого в душе комок из колючей проволоки завязался – на пару тюрем хватит.

Только потом увидел сообщение в Вотс Апе от Катерины. А вот она спрашивала про Машеньку. Я растрогался, правда…

Вообще после моего бесславного полёта в кусты и её смелого «Он мой парень, а ну не трогать! Все кыш!» во мне к ней что-то переменилось. Я смотрел на Катерину и вдруг понял, что несмотря на всю свою забавность, трогательность и хрупкость, она сильная, просто не наглая. Хамством природа обделила.