Перед падением - Ной Хоули (2017)

Скотт видит, как мальчик зевает и трет ладошкой глаза.

— Уверен, Дуг с вами не согласен.

Элеонора сцепляет кисти рук так крепко, что у нее белеют костяшки пальцев.

— Он говорит — мы оба хотим одного и того же. А я ему: если мы оба хотим одного и того же, то почему ты кричишь?

— Он вас напугал?

Элеонора долго задумчиво смотрит на Скотта.

— А вы знаете, что про вас говорят, будто у вас был роман с моей сестрой?

— Да, — отвечает Скотт. — Я об этом знаю. Но это неправда.

В глазах Элеоноры читается сомнение — она явно не знает, можно ли ему верить.

— Когда-нибудь я расскажу вам, что значит быть вылечившимся алкоголиком. Или, по крайней мере, человеком, находящимся в процессе лечения. Главное, что помогает держаться, — это умение сосредоточиться на работе.

— А что у вас с этой богатой наследницей?

Скотт отрицательно качает головой.

— Она просто приютила меня на время. Ей нравилось, что у нее есть тайна, нечто такое, о чем не знает никто. Я был для Лейлы вещью, которую нельзя купить за деньги. Впрочем, я полагаю, это не вся правда.

Скотт хочет продолжить, но тут вдруг на кухню входит Джей-Джей. Элеонора, выпрямившись, быстро проводит ладонью по глазам.

— Ну что, дорогой, мультики закончились?

Мальчик кивает.

— Тогда пойдем почитаем книжку, а потом будем готовиться ко сну.

Джей-Джей снова кивает, а потом указывает на Скотта.

— Ты хочешь, чтобы он тебе почитал? — уточняет Элеонора.

Следует еще один кивок.

— С удовольствием, — говорит Скотт.

Элеонора уводит мальчика наверх, чтобы уложить в кровать. Скотт тем временем звонит Эли, старому рыбаку, у которого он арендует дом на Мартас-Вайнъярд. Он хочет узнать о делах на острове, в частности, как поживает без него трехногий пес.

— Надеюсь, журналисты вам не очень досаждают? — интересуется он.

— Нет, сэр, — отвечает Эли. — Они меня не беспокоят. Но вот что я вам скажу, мистер Бэрроуз. Сегодня приходили люди с ордером.

— Какие люди?

— Из полиции. Они взломали замок на сарае и все оттуда забрали.

Скотт чувствует, как вдоль позвоночника у него бегут мурашки.

— Картины?

— Да, сэр. Все до единой.

Скотт надолго умолкает. Он пытается понять, что это может означать. Его работы, дело всей жизни, попали в чужие руки. Что с ними будет? Не нанесут ли картинам ущерба? Чего от него потребуют за их возврат? Потом ему приходит в голову еще одна мысль. Может, их забрали, чтобы делать то, что и положено делать с картинами, — смотреть на них.

— Ладно, — говорит он в трубку. — Не беспокойтесь, Эли. Мы их вернем.

После того как мальчик почистил зубы, надел пижаму и улегся в постель, укрывшись одеялом, Скотт садится в кресло-качалку и читает ему на ночь, выбирая книжку одну за другой из внушительной стопки. Элеонора стоит в дверях, не зная, что лучше — уйти или остаться.

После третьей книжки глаза мальчика начинают слипаться, но он не хочет, чтобы Скотт уходил. Элеонора, подойдя, осторожно ложится на кровать рядом с ребенком. Скотт продолжает читать даже тогда, когда засыпает не только Джей-Джей, но и его тетя, а солнце окончательно уходит за горизонт. В доме наступает полная тишина. Скотт, испытывающий непривычные ощущения, откладывает очередную книжку и ложится на пол.

Внизу звонит телефон. Элеонора просыпается и осторожно, стараясь не разбудить ребенка, выбирается из кровати. Скотт слышит, как она, ступая как можно тише, спускается по лестнице. Затем до него доносятся приглушенные звуки ее голоса. Положив трубку, она снова поднимается наверх и останавливается в дверях. На ее лице Скотт видит странное выражение.

— Что? — спрашивает он.

Элеонора с усилием сглатывает и, резко вдохнув, медленно выдыхает. Если бы не дверной косяк, за который женщина цепляется изо всех сил, она бы, наверное, упала.

— Нашли остальные тела.