Перед падением - Ной Хоули (2017)

Часть 3

Экранное время

Где жизнь пересекается с искусством? Гэс Франклин может установить это с точностью системы навигатора. Искусство и жизнь вступают в прямое соприкосновение в авиационном ангаре на Лонг-Айленде. Именно там сейчас висят огромные картины. На них падает скудный свет, с трудом просачивающийся через мутноватые окошки. Гигантские двери ангара закрыты, чтобы внутрь не проникли журналисты со своими камерами. На проволочных петлях висят двенадцать поражающих своей реалистичностью полотен, на которых изображены последствия страшных аварий и катастроф, а также природных стихийных бедствий. По настоянию Гэса все сделано максимально аккуратно, чтобы не нанести картинам ущерба. Несмотря на охотничий пыл О’Брайена, Франклин по-прежнему уверен, что, конфисковывать картины не было никакой необходимости. По его мнению, вывезя их в ангар, следствие лишь причинило ненужное беспокойство автору полотен, который волею судьбы оказался в упавшем самолете и чудом остался жив.

И вот теперь Гэс Франклин стоит, окруженный группой людей — агентов ФБР, а также представителей компании-авиаперевозчика и фирмы, которая построила потерпевший аварию самолет. Все они разглядывают картины не как произведения искусства, а воспринимают их в качестве возможных улик. Собравшиеся задаются вопросом: может быть, на полотнах есть ключ к гибели девяти человек и авиалайнера стоимостью в несколько миллионов долларов? Посреди ангара на специальном помосте разложили обломки самолета, которые удалось обнаружить и извлечь из воды.

Гэс остановился перед самой большой картиной, точнее триптихом: слева изображен сельский дом, справа — приближающийся торнадо, в центре — молодая женщина, стоящая на краю кукурузного поля. Франклин вглядывается в высоченные кукурузные стебли, прищурившись, внимательно изучает лицо женщины. Будучи до мозга костей инженером, он не в состоянии оценить ни мастерство художника, ни вложенный в картины эмоциональный заряд. И все же Гэс не может не признать, что картины привнесли в ангар некое дополнительное напряжение.

В тот самый момент, когда Гэс со всей отчетливостью осознает это, в голову ему приходит еще одна мысль.

На всех картинах изображена одна и та же женщина.

— Ну, что скажете? — спрашивает Франклина агент комиссии по ценным бумагам и биржам Хекс.

Гэс неопределенно качает головой. «Человек устроен таким образом, что всегда ищет связь между событиями», — думает он. К нему подходит его помощница Марси и сообщает, что водолазы, похоже, нашли недостающие обломки самолета.

Помещение, в котором до этого царило молчание, наполняется гулом возбужденных голосов. Однако Гэс, стоя посреди ангара, полного искореженного металла, не сводит глаз с изображенного на одной из картин тонущего мужчины. Обломки реальны, картина — всего лишь плод воображения художника. Постояв еще какое-то время неподвижно, Гэс кивает и пересекает ангар, чтобы сделать звонок с аппарата спецсвязи. В любом расследовании наступает момент, когда кажется, что поиски истины не закончатся никогда. А затем она вдруг всплывает на поверхность.

Мэйберри, правая рука Гэса, успел связаться с кораблем береговой охраны, с которого были обнаружены остатки самолета. Он докладывает Франклину, что водолазы с укрепленными на шлемах специальными камерами уже готовятся к погружению. Изображение с камер будет транслироваться по специальному каналу связи, который уже установлен.

Час спустя Гэс сидит в ангаре за пластиковым столом — в течение двух последних недель он ел в основном здесь. Остальные члены его команды стоят у него за спиной и, держа в руках пластиковые стаканчики, пьют кофе из «Данкин Донатс». Мэйберри говорит по спутниковому телефону с капитаном корабля береговой охраны.

— Материалы съемки сейчас будут показаны, — сообщает он.