Милое дитя - Роми Хаусманн (2021)

Кирстен разглядывает листок, гораздо дольше, чем это необходимо, чтобы прочесть два слова. Когда же она снова поднимает на меня взгляд, я вижу в ее глазах тень сомнения.

– Наверняка какой-нибудь придурок следил за сводками в газетах и теперь хочет нагнать на тебя страху. Такое бывает сплошь и рядом. – Она склоняет голову набок и испытующе смотрит на меня. – Или кто, по-твоему, мог это написать?

Я продолжаю грызть ноготь.

– Тот, кто похитил тебя? Ясси, он мертв. Ты его убила.

– Знаю, но…

Кирстен недоуменно качает головой.

– Тогда что? Просто скажи.

Я делаю глубокий вдох.

– Дети.

– Что?

– У детей есть причины, чтобы злиться на меня.

У Кирстен расширяются глаза, буквально вылезают из орбит. Так выглядит человек, когда наблюдает нечто безумное.

– Дети?.. Ясси, что ты такое говоришь?

Мне следует рассмеяться и как-то обыграть это свое дурацкое откровение. Вместо этого я берусь за подлокотник и пытаюсь подняться. Тщетно. Боль.

– Есть кое-что еще, – говорю я сипло. – В спальне, в комоде, второй ящик, завернуто в носок.

Кирстен кивает.

– Хорошо, Ясси. Посмотрю сама, а ты сиди тут.

Она встает, берет меня за ноги и осторожно поднимает их на диван. Добавляет: «Отдыхай», – и я с благодарностью закрываю глаза.

Через мгновение слышу знакомый и столь приятный слуху цокот ее каблуков по ламинату, и затем – пронзительный скрип. Дверная ручка в спальне. Мы сотню раз ее смазывали, но скрип так никуда и не делся. Не знаю, сколько раз я просыпалась посреди ночи, когда Кирстен пыталась пробраться в спальню после смены в клубе. В какой-то момент мы просто перестали закрывать дверь… Я в ужасе раскрываю глаза, но уже слышу испуганный голос Кирстен:

– Ясси! Какого…

Маттиас

Студентка 23 лет пропала в Мюнхене

Мюнхен – Полиция запрашивает любые сведения о возможном местопребывании Лены Бек (23 года) из округа Хайдхаузен. В последний раз девушку видели на вечеринке, в ночь со среды на четверг, с которой она ушла приблизительно в пять часов утра. По пути домой она связывалась по телефону с подругой, и с того момента ее телефон выключен. Организованные в пятницу поисковые мероприятия не дали результатов. Лена Бек ростом 1,65 м, стройного телосложения, со светлыми волосами до плеч. Была одета в серебристую блузку, черные джинсы, черные ботинки и темно-синее пальто.

Первая статья из – как я наивно полагал – множества других, которые последуют одна за другой, пока мы не разыщем Лену.

Это была первая из четырех – четыре статьи за все эти годы. Точнее сказать, четыре нормальные статьи. Во второй еще сообщалось о безуспешной попытке водолазов найти тело в Изаре, если вдруг Лена утонула. Согласно показаниям свидетелей, которые были на той вечеринке, Лена «не отказывала себе в алкоголе, а возможно, и в других веществах». С третьей статьи дело пошло в ином, категорически неверном русле. В «Баварском вестнике» взяли интервью у предполагаемой подруги, с которой Лена разговаривала по телефону непосредственно перед исчезновением. По словам этой подруги, Яны В. («имя изменено редакцией»), «у Лены хватало проблем». Она забросила учебу, принимала наркотики, и не только на той вечеринке в Максфорштадте, но и на любой другой. «Такой уж она была», такой, которая с любым ушла бы, достаточно было купить ей пива. Начиная с пятой статьи Лена превратилась из «студентки из Мюнхена» в «тусовщицу из Мюнхена». Тогда я соглашался на любое интервью, хоть вскоре и начал догадываться, что пресса не заинтересована в том, чтобы найти Лену или хотя бы стоящих свидетелей.

Однажды – никогда не забуду этот день – я принял журналиста у себя в конторе.

– Лена воплощает собой образцовую студентку, – сказал я и в доказательство показал ее табель успеваемости. – Она с детства хотела стать учительницей. Поэтому учеба для нее на первом месте. После семьи, конечно. Мы очень близки.