Охота на ведьму - Астрид Фритц (2019)

И о том было ведомо еще мудрецам древности. Катон[125] познал эту истину: «Не будь в мире женщин, жизнь наша была бы прекрасна». Валерий[126] также предупреждал, что, пусть облик женский и прекрасен, прикосновения их смертоносны, а сношения с ними сулят погибель. Того же мнения придерживались и Отцы Церкви, такие как Августин и Иероним[127], ведь его же подтверждала и библейская история о сотворении мира. Схоласты во главе со святым Фомой Аквинским исходили из духовной неполноценности женщин и подчеркивали исходящий от женского рода искус. Но на сегодняшний день все больше ученых и представителей духовенства отрицали этот факт.

Да, по меньшей мере с тех самых пор, как в среде дворянства утвердилась показная и лживая куртуазность, женщинам стали выказывать уважение, коего они по природе своей не достойны. В городах женщины получали все больше прав, отчего все становилось еще хуже. Вдовам гильдейских мастеров даже дозволялось управлять мастерскими, но к чему такое могло привести, когда они даже не могли прочесть Священное Писание, не говоря уже о том, что им не дарована ясность рассудка? Для Генриха Крамера переход многих набожных женщин в ряды бегинок и еретичек был лишь логическим следствием такого чрезмерного обилия свобод.

После службы приор задержался у главного алтаря, в то время как его собратья вышли в клуатр. Опустившись на колени, он взглянул на измученное тело распятого Спасителя и тихо взмолился:

– Возлюбленный Господь, Иисус Христос, уже избавил Ты меня от власти демона, так почему же дозволяешь Ты, чтобы диавол в облике женском вновь и вновь искушал и одурманивал народ? Молю Тебя, смилуйся над творениями Твоими, именем Твоим заклинаю, спаси нас, мужчин, от искуса и погибели, придай нам сил противиться скверне. Аминь.

И вдруг он услышал ответ Искупителя:

– Обратись к труду твоему, брат Генрих, и исполни свой долг!

Благодарный за такие слова, Крамер опустил взгляд. Как верно! Единственным, что помогало от искушений мирских, был тяжкий духовный труд. Это Генрих понял еще во времена своей учебы в гимназии. Образованность, начитанность, способность облекать мысль свою в слова, как в речи, так и на письме – вот что его отличает. И, полагаясь на этот дар, он хотел наконец-то создать что-то великое, что-то, что давно уже зрело в нем – всеобъемлющий, всесторонний опус о злодеяниях ведьм и борьбе с оными, произведение, которого так не хватало всему христианскому миру. И тогда во всех немецких землях мирские судьи будут единодушны в противостоянии своем этому сатанинскому бичу нашего времени, а он сам, доктор Генрикус Инститор, заложит тому краеугольный камень.

Генрих поднялся с колен. Решено – в начале лета он отправится в Рим. И не только испросит благословения у понтифика на создание нового ордена для борьбы с ведьмами, но и поделится с ним своими мыслями о задуманном им манускрипте. Крамер знал: с этого произведения начнется новая эра инквизиции, не больше и не меньше.

Глава 38

Селеста, конец мая 1485 года

Я стояла у могилы моей матери, гладя кончиками пальцев безыскусный деревянный крест. В этой земле покоились и родители моего отца, и их родители. Мертвые были терпеливыми слушателями.

Излив душу матушке об ужасном происшествии с приором две недели назад, я стала часто приходить сюда. После каждой службы в церкви. И когда у меня было время после покупок на рынке.

Мертвые не задавали лишних вопросов. Мертвые не упрекали меня. Они давали мне выплакаться, не обвиняли во лжи и утешали молчанием своим.

По прошествии нескольких дней после моей встречи с братом Генрихом отец и знать не хотел, что случилось со мной в кухне его дома. Он приказал мне ни с кем не говорить об этом и в дальнейшем сторониться приора. «Если об этом прознают, во всем обвинят тебя!» – вот что он мне сказал.