Моя сестра - Мишель Адамс (2017)

Я провожу пальцами по вязке резинкой, я как раз такую и хотела, укороченную и облегающую. Это было модно в 1996-м, а я хотела быть модной. Но искра благодарности быстро угасла, и, пока я вертела в руках магнитную бирку, пришло осознание, что я впервые с момента нашего объединения оказалась непосредственно вовлечена во что-то плохое. Разборки с Робертом Нилом не были моей идеей. Я не просила этого, и не чувствовала себя ответственной за это. Но всего полчаса назад я пожаловалась, что тетя Джемайма всегда отдает мне только поношенные вещи. Сказала, что хочу носить новые. Это моя вина. Элли ворует для меня.

Впрочем, я ничего не сказала, а напротив – пробралась обратно в библиотеку с жилетом в сумке. Элли сняла бирку играючи. Я была убеждена, что любой мог догадаться, что она там была. Тетя Джемайма забрала меня, и на ее расспросы я ответила, что читала Шекспира. Она спросила, какую именно пьесу, может, чтобы проверить меня, и я сообщила, что это был «Отелло», поскольку пару месяцев назад я смотрела экранизацию 1995 года с Лоренсом Фишборном и примерно помнила сюжет. Она, похоже, была поражена, и когда мы приехали домой, даже предложила сделать мне чашку горячего шоколада, потому что на улице был самый настоящий холод. Отказавшись, я пошла наверх и спрятала майку в ящике двоюродной сестры. Всего месяц спустя я видела, что она надевает ее под теплую клетчатую рубашку. Никто не спрашивал, откуда она взялась.

После недолгих угрызений совести я стала привыкать к ее кражам. Это было довольно удобно, когда мне хотелось чего-то нового, или что-то просто понравилось. Легко было закрывать на это глаза, и Элли часто приносила мне что-нибудь после выходных, или воровала во время наших встреч. Она очень гордилась этим. Иногда она даже воровала то, что не нужно было ни мне, ни ей. Мы просто выкидывали это в помойку и смеялись над тем, какие мы неудержимые. Однажды она украла чей-то шарф, и когда я предложила ей отдать его бездомному на остановке, она обняла меня и сказала, что я очень добрая. Я была горда, особенно радуясь тому, что она смотрит на меня, как будто я сделала доброе дело.

Поэтому, когда Элли сказала мне, что у нее день рождения на следующей неделе, я знала – у меня есть только один вариант. Карманных денег мне не давали, так что наступило время, когда нужно было проявить смелость. Я размышляла о том, что бы ей могло понравиться, но она почти не давала мне подсказок. В один из дней я сбежала с уроков и поехала в город. Это было не так уж трудно. Я неспешно вошла в ее любимый магазин и стянула крупные серьги-кольца золотого цвета и джинсовую юбку трапецией с рядом пуговиц спереди. Она полюбит меня за эти подарки. Она увидит, как сильно я хочу, чтобы она была рядом. Моральная сторона вопроса мною даже не рассматривалась.

В следующую субботу я встретила ее за библиотекой и сказала, что у меня есть для нее сюрприз. Она была так воодушевлена, что я даже подкрепила эту эмоцию, пока мы шли к ближайшему «Макдоналдсу», сообщив, что это подарок на ее день рождения, и я надеюсь, что он ей понравится. Сюрприз для нее. Элли смеялась рядом со мной, обнимала меня, держала за руку, приговаривая, как же, мол, круто, что я ей купила подарок. Она спрашивала, где я достала деньги. Что сказала тетя Джемайма? Как я думаю, возможно, они позволят ей приходить ко мне? Я была слишком наивна, чтобы заметить, что этот энтузиазм граничил с манией. К тому моменту, когда мы дошли до стола с бургерами на подносах, она была неуправляема, тыкала меня, отчаянно желая знать, что же я ей подарю.