Декларация независимости или чувства без названия (фанфик Сумерки) - Kharizzmatik

Это неистовые мысли проносились в голове, укрепляя внутри меня чувство вины. Как вообще я мог даже подумать об этом? Я, б…ь, любил эту девушку, и, разумеется, она стоила убийства! Я же, черт возьми, говорил, что убью ради нее, и умру за нее, отдам жизнь до последней долбаной капли крови, так что, на хрен, заставляет меня думать, что другие люди не cделают того же? Боже, моя мама была готова, черт возьми, умереть за нее, так какого хрена кто-то другой не готов был убить за нее? Конечно, она, б…ь, этого стоила. Она была чистой и невинной. Она была чертовски красивой, и внутри, и снаружи.

Но кто? Кто, мать их, это сделал? С ней дурно обращались всю ее проклятую жизнь и никто никогда не обращал на нее ни капли долбаного внимания. Они держали ее взаперти в сарае, в изоляции от общества, и адски избивали безо всяких на то гребаных причин. Она была забитой, покрытой синяками и никем не замеченной, так что было очевидно, что на самом деле она ничего не стоила. Так почему же они, мать их, убили из-за нее? Какого хрена они убили из-за нее мою мать?

Я добрался до третьего этажа и, открыв дверь спальни, проскользнул внутрь. Я захлопнул за собой дверь и быстро закрылся. Я не хотел, чтобы кто-нибудь вломился сюда сейчас, не тогда, когда я был настолько неуравновешен. Я чувствовал, что попросту ненормален, дезориентирован, и могу соскользнуть в туман, а это было чертовски опасно. Я был взбешен, и даже не понял, когда это дерьмо случилось. В последний раз я чуть не убил Джейкоба Блэка, сейчас я допустил, чтобы гнев завладел мной и вышел из берегов, и не хотел, чтобы она оказалась рядом со мной, когда я был вот таким. Я не хотел причинить ей боль, даже если небольшая часть глубоко внутри меня кричала, чтобы я заставил ее почувствовать себя так же хреново, как я себя чувствовал. Но я никогда не прощу себе, если когда-нибудь обижу ее, да я, б…ь, умру, если когда-нибудь причиню ей вред. Она не заслуживает этой хрени.

Я прошелся по комнате, мой мозг лихорадочно обдумывал все, а небольшая часть меня отрицала все происходящее. Я знал, что понял все правильно, теперь все, на хрен, сходилось, но проблема была в том, что мне не хотелось, чтобы это было правдой. Я не хотел, чтобы Изабелла была той гребаной причиной, по которой умерла моя мать. Это неправильно, это ни хера не справедливо! Какой чертовски больной Бог сделал это со мной? Я, наконец, нашел долбаное счастье в этом извращенном испорченном мире, свое яркое пятно, и она же, в первую очередь – причина моей тьмы! Я, наконец, снова научился любить, и Бог сделал так, чтобы я, б…ь, полюбил ее, и так вышло, что она как раз и была той, кто сломал меня и убил во мне способность сближаться с кем бы то ни было!

Я ходил взад и вперед по комнате, ростно дергая себя за волосы, пока пытался разобраться в своих мыслях. Я должен был перестать думать об этом, я должен был перестать думать, что это каким-то образом была и ее вина. Она ни черта не сделала. Но я пытался разобраться в этом дерьме, и, несмотря на то, что все сходилось, я все же ни хрена не понимал. Почему? Почему я? Почему мы? Что, мать вашу, мы сделали, чтобы заслужить эту херню? Неужели я был настолько ужасным человеком? Это было неправильно. Все это было глупо.

Последние несколько месяцев проносились у меня в голове, все то дерьмо, которое мы делали вместе с Изабеллой. Все, что мы говорили, все наши гребаные признания. Я открыл ей свое проклятое сердце, и свою душу, рассказал ей все о матери, даже, черт побери, плакал из-за этого перед ней, и все время это была она. Именно она была причиной, из-за которой это произошло. Именно из-за нее я смотрел, как моя мать умирает, это из-за нее я чуть не потерял свою мудацкую жизнь.

– Проклятье! – лязгнул я зубами, задев ногой ножку кровати, когда проходил мимо.