Декларация независимости или чувства без названия (фанфик Сумерки) - Kharizzmatik

– Может быть, когда-нибудь я решусь… разумеется, после того, как ты скажешь ей правду. Мои извинения за то, что я сделал, не будут иметь никакого смысла, если она не будет знать, за что.

– Что ж, сейчас, действительно, охеренно неподходящее время, – согласился он. – Последнее, что ей теперь нужно – это чувство вины за то, что случилось с моей матерью. Ей и без того хватает, из-за чего переживать.

6. солнышко (итал)

ДН. Глава 63. Часть 6:

Я кивнул.

– Значит, когда-нибудь, – сказал я, снова бросая взгляд на ноутбук. – Ты не сможешь вечно утаивать это от нее, если хочешь сохранить ваши отношения. На следующий день после того, как купил ее, я сказал ей, что когда-нибудь объясню, почему выбрал именно ее. И будет лучше, если она услышит это от тебя. Я на самом деле думаю, что это она должна услышать от тебя… потому что, Эдвард, в конце концов, она все узнает, и ей будет не так больно, если правда будет исходить от тебя. Если она будет знать, что ты в порядке, и по-прежнему любишь ее. Ты не захочешь, чтобы она узнала обо всем каким-то другим способом.

– Я знаю, – просто сказал он.

Некоторое время мы сидели молча, потом я откашлялся и взглянул на него.

– Кстати, как ты? Я ведь так ни разу и не спросил, как ты справляешься со всем этим. Я знаю, ты был занят тем, что разбирался во всем, что случилось с твоей матерью, но как ты справляешься с тем, что произошло в Финиксе? – спросил я с любопытством.

Он пожал плечами и в отчаянии провел рукой по волосам.

– Черт, не знаю… Я старался не думать об этом. Я не впервые увидел, как кто-то умирает, но это дерьмо было просто охренительным – видеть, как Алек… ну ты понимаешь. И, Христос, видеть ее мать… Я до сих пор не могу поверить в это дерьмо, – бормотал он.

– Это большое несчастье, но ей сейчас лучше. Что касается двух других, не могу сказать, что я огорчен тем, что они мертвы, – сказал я. – Если ты хочешь поговорить об этом, я готов выслушать.

– Да, хорошо, спасибо, но нет, – промямлил он. – Я бы предпочел, черт возьми, забыть об этом.

– Понимаю, – ответил я. – Но если ты изменишь свое решение, я буду тут. Я никогда не был рядом, когда был тебе нужен, и я сожалею, поэтому если тебе когда-либо будет нужно выговориться, то я здесь, чтобы выслушать.

– Да, – пробормотал он, – фиг с ним.

– Что ты планируешь на день рождения Изабеллы? – спросил я с любопытством.

– Проклятье, не знаю, – сказал он, пожав плечами. – Она сказала, что не хочет ничего или, по крайней мере, ничего грандиозного, но я чувствую себя подонком, что мы не празднуем ее рождение. Я ведь даже не знаю, сколько ей лет. Я знаю, что на самом деле ей семнадцать, но какой возраст ты нарисовал в документах?

Я улыбнулся.

– По закону ей девятнадцать. Мы исходили из того, что, когда я забрал ее к себе, она уже была восемнадцатилетней.

– Девятнадцать, – повторил он, ухмыляясь. – Так я встречаюсь с женщиной старше себя.

Я беззаботно рассмеялся.

– Думаю, можно и так сказать. И Изабелла никогда раньше не отмечала свой день рождения, поэтому не удивительно, что она не хочет праздновать его после всего, что произошло.

– Да, я, наверное, просто свожу ее на ужин, или что-нибудь в этом роде. Я подумывал о поездке в Сиэттл, на ночь, если ты не против, – пробормотал он.

– Мне не из-за чего возражать, – ответил я, помотав головой. – Она – свободная девушка. Она может жить в моем доме столько, сколько захочет, но она также и вольна делать, что захочет.

– Это самое лучшее из всего, что ей когда-либо дарили, – тихо сказал он, после чего ухмыльнулся. – Уверен, что этот подарок – номер один.

Я засмеялся.