Вкус свободы - Нидейла Нэльте (2018)

— Можешь не прикрывать её, — говорит тихо. — Будто я не понимаю, как она была благодарна… за «наказание».

— Конечно, благодарна, — соглашаюсь. Думаешь, мне приятно, что именно мне? Молчу.

— Лайла, по-моему, знает только один способ благодарить.

И что ты пытаешься этим сказать, Тали?

— Снова хочешь напомнить, что ты меня не держишь?

Бросает взгляд, опять отворачивается.

— Нет, — шепчет едва слышно, сжимает руки. Тогда зачем постоянно об этом заговариваешь, если не для напоминания, что я тебе не нужен?

Собираюсь спросить, но не успеваю. Тали вдруг приближается, обнимает, кажется, я узнал бы прикосновение её ладоней из миллиона, настолько оно особенное. Прижимаю к себе.

— Не хочу, чтобы ты ощущал себя собственностью, которой пользуются, — всё-таки отвечает. Удивительно, но с тобой я этого уже почти не ощущаю.

Тамалия

Чёрт, не должна я тебя ревновать, не должна показывать ревность, но как же мне не радоваться, что её ты обнять не захотел, а меня так сильно к себе прижимаешь? Даже если сам не до конца отдаёшь отчет в своих чувствах. Вот избавишься от чипа, от зависимости, сможешь мыслить яснее и логичнее, разберёшься в себе. Вздыхаю, вспомнишь всё с самого начала. Но по крайней мере, мы нормально поговорим, и ты посмотришь на меня трезво. У тебя будет время подумать. Если захочешь. А пока просто невероятно радостно осознавать, что ты на неё не польстился. Такое облегчение, прямо камень с плеч.

До утра верчусь в постели, никак нормально уснуть не могу, снова и снова прокручиваю все мысли и доводы, отбиваюсь от собственных желаний. Антер, наоборот, лежит спокойно, даже слишком спокойно для спящего, этаким незыблемым монолитом, надеюсь, хоть руки в кулаки не сжимает. Нельзя нам в одной кровати спать, очень уж это тяжело… Для меня, во всяком случае.

Соревнования сегодня красивые и не особенно опасные. Бои на гравибордах, над огромным криволинейным бассейном с красочной подсветкой. Проигравший падает в воду. Есть, конечно, вероятность, что он получит сильные травмы и не успеет выплыть, но она не настолько велика, как в горах.

Все участники в костюмах различных цветов, кажется, соответствующих цветам аристократических домов. На лицах тонкие маски, так пёстро раскрашенные, что черты разобрать сложно. Надеюсь, хоть не мешают.

Меня взяли в оборот Халир с Селием, уселись с двух сторон, пытаются острить. Отшучиваюсь. Правда, ужасно напрягает, что все рабы сидят сзади, на последних рядах трибун. Так и хочется постоянно оглядываться, искать глазами Антера, еле останавливаю себя. Свелла с другой стороны от Селия, контролирует, надо полагать, процесс.

Звучит музыка, выстроившиеся треугольником соответственно каждому из Родов участники начинают бой. Я даже получаю определённое удовольствие: выверенные движения, красивые развороты, игра подводных огней. Некоторые быстро слетают, некоторые долго держатся. Вижу, как двое сходятся близко от центра, отработанными жестами, больше похожими на танец, чем на единоборство, кружат друг вокруг друга, примериваются. Красивые мужские фигуры, перекатывающиеся мышцы — и не скажешь, что рабы. Сцепляются, удерживая шаткое равновесие, прокручиваются, гравитационные доски иногда поднимаются практически вертикально. Ноги никак на них не закреплены — столько мастерства, столько ловкости, и ведь это почти без стимула…

Вода в бассейне меняет цвета в темпе музыки, которая становится всё быстрее и напряжённее, трибуны гудят — аристократы «болеют» за рабов, удивительное зрелище.

— Наверное, их долго готовят? — интересуюсь.

— Не обязательно, — пожимает плечами Халир. — Я вот Варна тоже выставил.

— А так разве можно? — удивляюсь. — Я думала, заранее нужно заявку подавать.

— В одиночных нельзя, а в командных пожалуйста.

— Это же нужно уметь, — не понимаю.

— Ну да, уметь нужно, — соглашается. — Совсем неподготовленного смысла нет ставить. Но есть ведь и попроще состязания.