Обещания богов - Обещания богов (2022)

— Еще один след, который мы отработали. Нацистский офицер. Кинжал. И так далее. Еще один тупик. Кстати, мне не верится в типа в мундире, способного «похитить» этих женщин. Во-первых, они бы не поддались. Потребовался бы как минимум обергруппенфюрер, чтобы их убедить. И не забудьте, они всякий раз совершенно незаметно растворялись в воздухе. Это не вяжется с блестящими погонами и скрипучими сапогами.

Минна положила руки ладонями на стол:

— Отлично. Еще один большой вопрос — маска. Почему убийца в момент совершения преступления надевает маску?

— Это уже обсуждалось тысячу раз, — вмешался Симон. — Мы с тобой сегодня просмотрели фильм и ничего из него не извлекли. Наш убийца помешан на маске, а еще на снах, вот и все, что можно сказать. Он и самого себя считает сновидением. Сновидением, несущим смерть.

Бивен хмуро заметил:

— Ну и зачем все снова перебирать? Понятно, что наш субъект больной псих, но нам это ничего не дает в смысле способа поймать его.

У Минны вроде открылось второе дыхание:

— Значит, единственное, что у нас остается, — это «Лебенсборн».

— То есть?

— С большими шансами Грета Филиц обратилась за оплодотворением в клинику «Цеертхофер». А что, если и остальные тоже?

— С чего ты это взяла?

Психиатр уставила свои черные глаза в око циклопа Бивена:

— Мы с Симоном сегодня присутствовали на странной мессе. Нацистские духовидицы, которые от всей души молятся, чтобы фюрер обрел свое жизненное пространство.

— Не понимаю.

— Можно предположить, что, несмотря на легкомысленные манеры, Сюзанна, Маргарет, Лени и Грета тоже принадлежали к этим фанатичкам. Почему бы им не подарить ребенка Гитлеру?

— Допустим. Какая связь с их убийством?

— Не знаю, но следует поближе познакомиться с «Лебенсборн».

— Ноль шансов туда проникнуть. Это настоящие бункеры.

— У меня есть план.

Бивен присвистнул. Симон вздохнул. Похоже, их совершенно не привлекала перспектива втравиться в очередную авантюру в духе фон Хассель.

— Вы не беспокойтесь, — заверила Минна, заметив их замкнувшиеся лица, — я сама разберусь.

— Это как?

— Пойду по следам Адлонских Дам. Попрошу, чтобы меня оплодотворили в одной из их клиник.

Бивен, катающий свой бокал с коньяком в ладонях, не смог скрыть удивления:

— А что потом?

— У меня будет доступ к их картотеке, чтобы проверить эту гипотезу и узнать, обращались ли Дамы в «Лебенсборн» и кто отцы зародышей.

— Какая связь с убийствами?

— Возможно, речь идет об одном и том же… производителе. И об одном и том же убийце…

Симон хлопнул в ладоши, словно аплодируя несусветному абсурду:

— Час от часу не легче! А с какой стати производителю стать убийцей?

— Это еще одна из моих гипотез.

— А почему не врач? Или медсестра? Или, на худой конец, консьерж?

— В любом случае, оказавшись на месте, я смогу узнать имена, определить, кто за этим стоит. Я…

— Кандидатки в «Лебенсборн» проходят жесточайший отбор, — прервал ее Бивен.

— Ну и что?

— Не хочу тебя обидеть, Минна, но у тебя ноль шансов, что тебя примут.

— Почему?

— Им нужны прежде всего блондинки атлетического сложения. Согласись, совсем не твой профиль.

— Ты забыл про главное — мою кровь. Пусть я невысокого роста и темноволосая, я фон Хассель. У меня самая чистая родословная во всем Берлине. Наша семья восходит как минимум к двенадцатому веку, и мы принадлежим к одному из самых благородных родов. Тысячелетний рейх не может отказать такой кандидатуре.

Пришел черед Симона улыбнуться:

— Поговорим о твоей крови. — Он протянул руку над столом и вынул бокал из ее пальцев. — Если ты действительно хочешь попробовать провернуть этот трюк, то придется тебе придерживаться сухого закона. В твоих венах полно алкоголя. Ты не пройдешь и первичного обследования.

Минна сглотнула — слюны не было ни капли.