Сводные - Жасмин Майер (2021)

— Нет! Я… Ничего такого мне не хочется! Что ты прицепилась?

— А как там твой парень? — все также осторожно говорит Лея. — Вы давно виделись?

— Давно.

— Насколько давно?

— Да тебе что, сроки точные назвать? Что ты снова докапываешься до всего, Лея? К моей еде, к парню! Да и нет у меня больше парня. Поругались мы. Все, в прошлом парень. Был и сплыл.

Лея молчит, только очень пристально смотрит на меня.

— А ничего необычного с тобой не случалось за это время?

Если исключить то, что душ я теперь могу принимать только спиной, потому что моя грудь стала очень чувствительной, а сегодня меня впервые подвела координация… Ну, еще хлеб со сметаной… Этого же мало, да? Неважно для чего. Это ведь ни о чем не говорит, так ведь?!

— Ничего, — твердо отвечаю. — Вообще ничего такого. Устала просто. Очень много тренировок. Мне даже учителя посоветовали есть хлеб со сметаной.

— Твои учителя? Которые даже за лишнюю морковку ругают.

— И ничего они за морковку не ругают!

Ох, надо будет морковку тоже с черным хлебом попробовать. Может, даже корейскую... Точно! Боже, сейчас захлебнусь. Как теперь незаметно из Академии в магазин слинять за ней?

— Ой, Лея! Что же это я с тобой расселась тут! Совсем время потеряла. Мне бежать надо, ладно?

— Куда?

— Да на тренировку, как обычно!

— Юль, ты только береги себя, ладно? А если еще что-то захочется… Ты лучше сходи, тест сделай.

— У меня нюх никуда не делся, я себя прекрасно чувствую. Зачем мне тест?

— Я сейчас не про на коронавирус, Юль.

— Не понимаю, о чем ты, Лея, — осипшим голосом отозвалась я. — У меня все прекрасно.

***

Кинотеатры города все еще были закрыты, поэтому просмотры фильмов в комнате отдыха по вечерам пользовались особой популярностью среди студентов Академии. Устроившись в больших креслах-мешках танцовщики отдыхали в те редкие минуты, когда не стояли у станков и не обливались семью потами.

После разговора с Леей иду в комнату отдыха вместе со своим классом, чтобы хоть как-то убить время и не гонять в голове одну и ту же мысль, которая звенит как надоевший комар над ухом.

Ужин в меня совершенно не влез.

После разговора с Леей и до сих пор низ живота тянет так, словно я, как аллигатор, наглоталась камней, а не хлеба.

А ведь цикл и правда скоро должен закончиться. Правда, кажется, это должно было случиться раньше… Но моя ложь дома, что у меня критические дни, сбила меня с толку. Я никогда не вела календарь. Не следила за датами. Не было причин для беспокойства. И парня у меня не было, а организм работал как часы…

Раньше, да, Юль?

Нет, не может этого быть! Скоро… Скоро они опять придут, и тогда я позвоню Лее и скажу, что она ошиблась и нет ничего такого в том, чтобы съесть половину батона хлеба. Даже если ты балерина! Просто задержка из-за нервов, тренировок, усталости. Так тоже сплошь и рядом бывает.

Фильм уже начался, когда мой курс присоединился к остальным. В полумраке я тщетно выискивала свободный мешок, но нашла только один… Возле Розенберга.

Мое замешательство не остается для него незамеченным. Поднявшись со своего места, Яков подходит ближе и кивком указывает на соседний со своим мешок.

— Садись. И перестань уже меня шарахаться, Юль. Нам еще долго вместе работать, чем быстрее забудем случившееся, тем лучше.

Возвращаться в пустую спальню хочется еще меньше, чем сидеть рядом с Розенбергом. А кино поможет хоть немного отвлечься.

Опустившись на единственный свободный мешок, смотрю в телевизор. И не понимаю происходящего. Организм живет своей жизнью, а тяжесть в животе не проходит.

— Все нормально? — нагибается ко мне Яков. — Ты какая-то бледная. А еще падение это… Температуру мерила?

Кивнула и отодвинулась, но Розенберг намека не понял.

— Со мной все нормально. Просто живот болит. Дай фильм посмотреть.