Платина и шоколад - Чацкая Настя

Уронил голову на стол, закрыл глаза. Несколько раз медленно ударился о дерево лбом.

Мерлин.

Блять.

Тяжело. Тошно. Боже, да к чёрту.

Выпрямился, достал ещё один пергамент, окунул перо в чернила и сосредоточенно нахмурился.

“Здравствуй, Нарцисса.”

Выдохнул. Несколько раз пробежал по строке взглядом.

Чудесно, ничего сложного. Просто представь, что пишешь другу.

Игнорируя дрожь в пальцах, он снова окунул перо в чернильницу.

* * *

Пальцы дрожали так, что буквы прыгали перед глазами.

Нарцисса в очередной раз расправила и без того ровную бумагу, вглядываясь в строки. Она даже почти не понимала, о чём писалось. Она забыла, что за книга была у неё в руках до того, как в окно стукнул Ральд — школьный филин Драко. Она забыла обо всём. В голове всё перекрывало одно грохочущее слово: ответил.

Мерлин, он ответил.

Сейчас, читая аккуратно выведенные слова, она едва дышала. Губы безостановочно шевелились, повторяя каждое, впитывая его. И почерк сейчас казался… таким знакомым. Хотя она не видела его.

Ни разу с того дня.

Пыталась найти письма сына, которые он слал ей из школы раньше, однако не смогла. Скорее всего, Люциус их либо прятал, либо сжигал. Но это было неважно. Не сейчас.

“...я получал твои письма. Не было возможности ответить. Честно говоря, некоторые я даже не прочёл. Просто не было времени, и…”

Женщина задохнулась всхлипом, поднося свободную руку к губам, прижимая, сдерживая слёзы.

Конечно, он не читал их.

Господи, как же ему было больно получать каждое… как же подло, глупо, эгоистично поступала она, мать, вынуждая его испытывать всё заново. Как она могла подумать, что ему захочется читать это? После того, как он вёл себя всё лето.

Как она себя вела. Будто дикий, загнанный в поле, полное капканов, зверь.

“...Ты спрашивала — как я. Всё в порядке. Меня назначили старостой мальчиков, я справляюсь, приходится прилежно учиться и посещать занятия...”

Быстрый смешок заставил вздрогнуть, и первая слеза скатилась со щеки, оставляя после себя тёплый след. Прозрачной кляксой упала на пергамент, впитываясь в сухую бумагу.

Староста. Её мальчик.

Губы задрожали, и женщина до боли прикусила фалангу пальца, чтобы не разрыдаться, не разорваться в болезненном крике, распирающем изнутри.

Прости меня, родной. Прости меня, я не хотела, клянусь.

Я не хотела, чтобы так.

Я так рада за тебя.

“...последнее твоё письмо обеспокоило меня. Ты писала о мужчине по имени Л. Мне знакомо это имя. Он навещал тебя? Чего он хотел? Больше он не появлялся? Расскажи мне, что происходит в Мэноре.

Твой сын, Драко.”

На последних словах, кажется, у него дрогнула рука. Женщина прикрыла глаза.

Она не станет врать. Она не должна врать хотя бы сейчас.

Под веками тут же пронеслись события этих дней.

На следующий день после того, как Логан совершил незапланированное посещение Мэнора, в поместье явились люди.

Двенадцать человек в мантиях и со скрытыми под капюшонами лицами. Камин работал безотказно — на этот раз не было сажи и пыли. Практически бесшумно, Нарцисса только слегка вздрогнула от яркой вспышки, озарившей на миг её спальню.

Логан уже был рядом, и поэтому едва удалось перебороть постыдное желание просто спрятаться за его спиной.

“ Я помог тебе, а ты — мне”.

Она думала над этими словами слишком долго, а затем очередное воспоминание обрушилось на сознание, прошлой ночью. До того, как в нижних комнатах Мэнора был собран совет приспешников.

И это воспоминание едва не заставило сердце остановиться. У Нарциссы действительно нет выбора. Она обязана предоставлять поместье Логану, потому что это — часть их договора, подкреплённого Непреложным обетом.