Тайна леди Одли - Мэри Брэддон (2009)

«Мне смутно представляется, как я получал много хлеба и молока и еще вареную говядину, — вспоминал он. — И еще довольно смутное воспоминание о том, как я не любил их. Интересно, любит ли этот малыш хлеб, молоко и вареную говядину».

Он стоял, подергивая себя за пышные усы и задумчиво глядя на ребенка.

— Осмелюсь заметить, что ты проголодался, Джордж, — вымолвил он наконец.

Мальчик кивнул, а официант еще раз вытер невидимую пыль со стола, уже готовясь постелить скатерть.

— Может, ты хотел бы что-нибудь съесть на ланч? — предложил мистер Одли, все еще подергивая свой ус.

Мальчик рассмеялся.

— Ланч! — закричал он. — Но уже полдень, и я обедал.

Роберт Одли почувствовал, что зашел в тупик. Чем же можно было подкрепиться мальчугану, который три часа дня называл полднем?

— Ты поешь хлеба с молоком, Джорджи, — сказал он вскоре. — Официант, хлеб с молоком и пинту рейнвейна.

Мистер Толбойс скорчил рожицу.

— Я никогда не ем хлеб с молоком, — заявил он. — Я не люблю их. Мне нравится то, что дедушка называет «что-нибудь пикантное». Я бы не прочь съесть телячью котлетку. Дедушка рассказывал мне, как он однажды здесь обедал, и телячьи котлеты были выше всяких похвал. Пожалуйста, можно мне телячью котлету с яйцом, ну, вы знаете, и лимонный сок? — добавил он, обращаясь к официанту. — Дедушка знает здешнего повара. Повар такой хороший джентльмен, он однажды дал мне шиллинг. У него одежда лучше, чем у деда, даже лучше вашей, — сказал мистер Джорджи, пренебрежительным кивком, указывая на пальто Роберта из грубой ткани.

Роберт Одли ошеломленно замер. Как ему следовало обращаться с этим пятилетним эпикурейцем, который отвергал хлеб с молоком и просил телячьи котлеты?

— Я скажу тебе, что мы сделаем, Джорджи, — решился он. — Я дам тебе обед.

Официант проворно закивал головой.

— Честное слово, сэр, — одобрительно заметил он, — я думаю, что юный джентльмен знает, как управиться с ним.

— Я дам тебе обед, — повторил Роберт, — немного жульена, тушеный угорь, котлеты, дичь и пудинг. Что ты на это скажешь, Джорджи?

— Не думаю, что молодой господин будет возражать, когда увидит все это, сэр, — улыбнулся официант. — Угорь, жульен, котлеты, дичь, пудинг — пойду скажу повару, сэр. На какое время, сэр?

— Ну, скажем на шесть часов, и мистер Джордж попадет в новую школу ко времени отхода ко сну. Вы не сможете пока занять чем-нибудь ребенка? У меня еще есть одно дело, которое нужно уладить, и я не смогу взять его с собой. Я буду ночевать здесь сегодня. До свидания, Джорджи, позаботься о себе сам, и пусть твой аппетит будет готов к шести часам.

Роберт Одли оставил мальчика с официантом и направился к морю, выбрав уединенный берег, который вел вдоль разрушенной городской стены к небольшой деревне у узкой речки.

Он нарочно избегал общества ребенка и долго брел сквозь летящий ему в лицо снег, пока тьма не опустилась на землю.

Он вернулся в город и на станции выяснил расписание поездов в Дорсетшир.

«Я отправлюсь завтра рано утром, — размышлял он, — и повидаю отца Джорджа прежде, чем наступит ночь. Я расскажу ему все — все, за исключением имени интересующей меня подозреваемой особы, и ему решать, что делать дальше».

Мистер Джорджи воздал должное обеду, который заказал Роберт. Он пил слабый эль в количестве, изумившем его опекуна, и получал огромное удовольствие от жареного фазана и хлебного соуса, которые, несмотря на свой юный возраст, сумел оценить. В восемь часов в его распоряжение была предоставлена двуколка, и он отбыл в наилучшем настроении с совереном в кармане и письмом от Роберта к мистеру Марчмонту, в котором был чек на обмундирование юного джентльмена.

— Как здорово, что у меня будет новая одежда, — радовался он, прощаясь с Робертом, — потому что миссис Плоусон уже столько раз чинила старую. Теперь она может отдать ее Билли.

— Какому Билли? — спросил Роберт, смеясь болтовне ребенка.