Канцелярская крыса - Константин Соловьев (2020)

Болтая, Бойл продолжал улыбаться. Но несмотря на эту улыбку, на ясный и искренне-веселый взгляд его глаз, Герти чувствовал, что человек этот опаснее всех прочих, пусть даже и не держит оружия в руках. Все, что он демонстрирует, всего лишь маскировка, за долгие годы въевшаяся в плоть и кровь, ставшая естественной составляющей его сущности. Шарик-бойл только кажется совершенно безобидным и даже соблазнительным предметом, внутри его рыхлого тела прячется острая сталь, мгновенно пропарывающая горло.

Муан собирался было что-то сказать, но ему в лицо мгновенно уставилась сразу пара револьверов. Грозная внешность полинезийца служила неплохой защитой на улицах Скрэпси, но тут производила не большее впечатление, чем шпажка от оливки на стаю матерых акул.

— Интересное дело получается, — рассуждал Бойл, разглядывая помертвевшего Щуку то с одной стороны, то с другой, — Сижу я в пабе за бильярдом, и тут мне записку передают. Ну точно в клубе каком-то. А в записке сказано «В твой аквариум на Херринг-стрит заплыли две рыбки. Если поспешишь, успеешь их перехватить». Вот так штука, а? И, главное, кто передал записку, непонятно. Мужчина какой-то, говорят, средних лет… Ничего себе шуточка, значит, да? Не так уж много людей знает про заведение мое на Херринг-стрит. Тут я, признаться, немного заволновался. Вспомнил про аквариум свой, значит, про приятеля Щуку… Дай, думаю, загляну. Проверю, все ли в порядке, не нужна ли помощь. А то ведь черт его знает, что это за рыбки сюда заплывать повадились… Ну и что я вижу?

Щука попытался что-то произнести, но Бойл мягко, почти ласково, похлопал его по щеке. Герти и Муана он пока попросту не замечал, даже не смотрел в их сторону.

— А вижу я, что мой давний приятель Щука, оказывается, дружков к себе в гости зазвал. Торговля без присмотра стоит, двери нараспашку. Так оно выходит? Значит, он как бы показывает, что плевать хотел и на старика Бойла, и на его дело. Так я понимаю? Или не так? Ну и по всему выходит, что это как бы невежливость, вот что. Щука как бы говорит Бойлу, что тот старый дурак, а? Вот так как бы? Я же верно понимаю?

В добродушном голосе Бойла прорезались искренние обиженные интонации. Но Щуку они, судя по всему, перепугали до смерти. Он хорошо чувствовал, к чему идет дело.

— Нет! — взвизгнул Щука, нутром, видимо, ощущая, куда катится разговор, как стискивают его шею невидимые пока еще петли, — Это все не так, матерью клянусь!

— Э, матерью… — Бойл лишь скривился, — Твоя мать под каждым забором икры отложила. Ты мне, брат Щука, про мать не говори. Ты мне про людей этих скажи. Как так вышло, что они в подвале оказались, да еще и с тобой? Разве эти люди на меня работают? — Бойл демонстративно мазнул взглядом по Герти и Муану, — Нет, брат Щука, я что-то таких не помню. Так, значит, вопрос тебе. Что это, значит, за люди и за каким делом они очутились там, где им быть не полагалось?

— Бойл, слушай, слушай, пожалуйста…

— Я слушаю, — тихо и почти нежно сказал Бойл, положив ладонь на бритую макушку Щуки, — И слушать я буду еще минуту. Я человек деловой, времени, значит, не море бездонное. И если через минуту я не услышу ничего толкового, кликну Омаса и Ичарда, чтоб они тебе немного помогли. Сперва они помогут твоим рукам и ногам гнуться равно в обе стороны…

Стало ясно, что дело не терпит отлагательств. Одуревший от страха Щука в любой миг, забыв про свой ужас перед Канцелярией, мог выложить Бойлу все, что знал. А знал он достаточно, чтобы Герти с Муаном мгновенно отправили в подвал, на этот раз уже без возможности оттуда вернуться. Значит, надо было вступать в партию. И Герти вступил, отчаянно жалея, что нет возможности зажмуриться, как перед прыжком в море с высокого берега…

«Смелее, пескарь! — произнес его внутренний голос, незнакомый, но столь насмешливый и хриплый, что мог бы принадлежать настоящему полковнику Уизерсу, — Действуй по плану. Главное, не пасуй, не показывай им свою слабость. Жми их!»