Его Снежинка, пятая справа - Маргарита Ардо (2020)

— Ты такой у меня хороший! Знаешь, от капуччино не откажусь, а вот с тортиками покончено, мне надо быть в форме! Думаю, у меня будет новая роль, папочка! Показ был очень удачным!

— Ох, Женёк, — вздохнул папа. — А ведь в сериалах никогда такая беспечность не проходит безнаказанной!

— Папуля, я запрещу маме показывать тебе сериалы! — весело заметила я.

— А я их на работе смотрю, — как ни в чём не бывало ответил папа и элегантно распахнул передо мной дверь в кофейню-кондитерскую.

Капуччино в большой кружке и чай с плавающим в стеклянном чайничке цветком, слово за слово, и папа, похоже, вспомнил, что со мной лучше всего управляться лаской. Он рассказывал про дом, про Питер, жевал салат с креветками и заглядывал мне в глаза с трогательной надеждой, что я соглашусь уехать. Даже показал мне в смартфоне, что есть авиабилеты со скидкой прямо сегодня: «Ты ведь можешь махнуть домой после всего, что произошло, и директор обещал тебе отпуск…»

Видимо, папа надеялся на чудо и поддержку со стороны мамы. Она у нас тяжёлая артиллерия по воспитательной части, если не занята на работе или дома переживаниями. Смешной, он и балетом не позволял мне заниматься. И что мы имеем? Два шага от роли! Даже не два, а шажок…

Я улыбалась. Время текло, папе явно не хотелось ехать в квартиру к Валентине Павловне. Мне, если честно, тоже. Тот дом, дорогу и пруд в камышах желания видеть не было.

Но я расслабилась, мне наконец-то было хорошо. И если бы в кофейню сейчас зашёл Серёжа, я была бы совершенно счастлива.

За разговором я призналась, что теперь у меня нет телефона, и папа затащил меня в магазин.

— Раз уж на выкуп за дочку тратиться не пришлось, спущу все деньги на Айфон, — пошутил он.

— Бриллиантами я тоже беру, — хмыкнула я.

Мы прошли по рядам магазина, выискивая стенд со смартфонами. И вдруг на большом экране телевизора в глубине зала я увидела Дорохова, он давал интервью с моим фото на фоне. Надо же, журналистам всё неймётся? Я потянула папу к экрану, чувствуя ворох колючих льдинок за пазухой.

— Включите звук, пожалуйста! — попросила я продавца.

Он включил, и мне стало нехорошо.

«— Признаюсь честно, — удручённо говорил Дорохов, — я не ожидал подобного от артистки нашего театра. У меня не возникло даже подозрения, однако факты остаются фактами. Балерина из нашей труппы Евгения Берсенева инсценировала собственное похищение».

— Что?! — расширила я глаза и вцепилась в папин рукав. — Что он такое говорит?!

Продавец косился то на меня, то на экран, на котором злой гений продолжал, не краснея:

«— Этот трюк с исчезновениями стал ныне моден у теряющих рейтинг звёзд и блогеров. Вспомните, совсем недавно на слуху была пропажа участницы этого ужасного, на мой вкус, телешоу «Дом-2». Мол, девицу похитили в Перу. Затем киноактриса канула без следов в Мексике. Обе быстро были найдены, целы и невредимы. У сегодняшней молодежи популярно слово «хайп», лично мне оно крайне неприятно. Однако наша артистка, решив заработать себе баллов и выбиться в примы из рядовых танцовщиц кордебалета, устроила подобное шоу. Более того, Евгения Берсенева зашла дальше всех…»

— Да как он может?! — воскликнула я, и немногочисленные посетители магазина обернулись в нашу сторону.

Папа стоял, вытаращившись и застыв, как гипсовая статуя без кровинки в лице.

— Это же неправда, неправда, папа! — едва находя слова от возмущения, проговорила я.

Бессовестный Дорохов тем временем говорил с видом изобличителя: