Один за другим - Рут Уэйр (2022)

Мы топаем в фойе, где она открывает покореженную входную дверь. Я вгрызаюсь ложкой в плотно утрамбованный снег, откалываю куски и сую в чайник, который держит Эрин. Вскоре мы обе дрожим от холода, зато наполняем чайник до верха и, заперев двери, возвращаемся в гостиную, к яркому огню. Эрин пристраивает чайник на печь, мы отогреваем руки у стеклянной дверцы.

— Ты говорила… — подсказывает Эрин, когда чайник начинает шипеть и вздыхать. — Акции?

Ее слова возвращают меня к реальности. Я нащупываю в кармане пустой пакетик из-под снотворного. Обдумываю, что нужно сделать.

Эрин

Снуп ID: LITTLEMY

Слушает: не в сети

Снупписчики: 10

Поиски чайника, добыча снега, приготовление чая… Будничные мелочи позволили ненадолго выкинуть мысли об опасности из головы, но, когда вокруг нас смыкается тишина, я вновь ощущаю тяжелое дыхание страха на своем затылке. Лиз молчит — взгляд пустой, лицо непроницаемое, руки протянуты к огню, — и это молчание почему-то пугает сильнее любых речей. Что у нее на уме? Она ищет выход из положения? Или просто думает о том, что натворила?

Чайник негромко шипит. Лиз в кресле не двигается, наблюдает за чайником, одну руку тянет к печи, другую держит в кармане. Я не выдерживаю:

— Ты говорила…

Лиз поднимает голову. Смотрит на меня оценивающе, шуршит в кармане полиэтиленом. В тишине звук разносится очень громко. Ну же! Если Лиз сейчас не заговорит, я закричу.

Она с трудом сглатывает и возобновляет рассказ.

— Акции. Да. В общем, мне двадцать два года, я акционер перспективной компании, и Тофер с Евой начинают относиться ко мне почти по-человечески, я ведь инвестировала в их дело. Получила, правда, всего два процента. Даже доли Рика и Эллиота куда выше моей. Тем не менее я — акционер! И вот через несколько дней после подписания бумаг должна состояться вечеринка в гламурном лондонском баре — не помню, по какому поводу. Кажется, для обсуждения сотрудничества с одной стриминговой компанией: условия, взаимовыгодные услуги и прочее…

Лиз умолкает. Сейчас что-то будет. Не знаю, что именно, но она определенно собирается с духом — видимо, для перехода к неприятной части повествования.

— Они поспорили, стоит ли брать меня на вечеринку. Помню, Рик сказал: «Представляешь, как это отразится на нашем имидже?» Он, конечно, не догадывался, что я слышу. Разговор происходил в кабинете Евы, и я подслушивала по селекторной связи. Ева ответила: «Ради бога, Рик, тоже мне бином Ньютона! Я смогу привести ее в порядок. Она теперь одна из нас, спасибо Тофу, и почему бы ей не выглядеть соответственно?» Затем добавила: «К тому же Норланду такие нравятся. Он любит молоденьких». Поэтому я не удивилась, когда перед мероприятием Ева пригласила меня к себе домой и предложила позаимствовать у нее наряд на вечер, сказав, что она в курсе, что после вложения денег в «Снуп» я ограничена в средствах. Под таким соусом это звучало логично и даже по-доброму, но я знала правду.

Ну, Еву ты видела. Знаешь, какая она. В ее джинсы, наверное, смогут втиснуться лишь две-три женщины во всем Лондоне. Однако мы что-то как-то подобрали, Ева меня накрасила, и по прибытии в бар, когда нас познакомили с руководителями другой компании… не знаю… я и правда почувствовала себя настоящим снупером. Ева представляла меня не своей помощницей, а «Лиз, миноритарным акционером», со мной общались уважительно, и постепенно я начинала верить, что вот оно — вот жизнь, которую я ждала. Обычно я почти не пью, а в тот вечер… Я пила. Пила много… много коктейлей… и…

Вскипевший чайник шипит и плюется. Лиз осторожно наполняет чашки, кладет в каждую чайный пакетик.