Лето волонтёра - Сергей Лукьяненко (2022)

– Я пока очень похожа на человека, – говорю я. – Жницы недалеко уходят по пути изменений. Если я стану хранителем, то всё будет иначе… Максим, я вызываю у тебя отвращение?

– Нет, – говорит Макс охрипшим голосом.

– Мне вчера показалось, когда ты меня обнимал…

– Тебе не показалось.

– Максим, это у меня первый и последний раз, наверное. Если… если я тебе не противна…

Встаю, глядя в пол. Максим подходит ко мне. Я слышу, как колотится его сердце учащается дыхание, ощущаю запах гормонов. Я не человек, я только выгляжу похоже. Мои пальцы теребят поясок халата.

– Может, меня кто-то посчитает… психом, – отвечает Макс. – Но ты мне нравишься.

Я сбрасываю халат.

Пальцы Максима касаются моего лица. Он целует меня, и я отвечаю, неумело, но старательно. И мне это нравится.

Он действительно мне нравится и от этого хочется рыдать.

– Открой глаза, – говорит Макс.

Мотаю головой.

– Не бойся, – говорит Макс. – Я хочу их видеть.

Это как раз то, что ему видеть не следует.

Но я жница и у меня есть долг.

Он мне нравится, нравится, да. Но я должна сделать больше. Я должна его в себя влюбить. Начисто, до безумия. Чтобы он пошёл до конца, ведь Призыв – это ещё не приказ…

Я поднимаю взгляд на Макса.

Глаза – зеркало души. Ну, а если серьёзнее, то глаза это тот кусочек мозга, который опасливо выглядывает наружу из тела.

Изменённые не способны к телепатии. Через Гнездо мы можем обмениваться эмоциями, несущими в себе информацию. Но кое на что мы способны и сами по себе.

Стражи способны проецировать страх и угнетать волю врага. Беззащитные монахи – вызывать дружелюбие и симпатию.

Мы, жницы, в первую очередь – учителя. Мы умеем порождать интерес и любовь. Ну да, это для куколок. Но разница невелика.

Смотрю в глаза Максима. Знаю, что сейчас мои глаза начинают светиться сиреневым мерцанием.

Я проецирую в его разум любовь.

И слишком поздно понимаю, что в этом не было нужды.

Глаза – это зеркало…

Что это было? Я открылась, и он влюбил меня в себя? Или меня ударило моим собственным отражённым приказом любить?

Мне стыдно, стыдно, стыдно!

Я рыдаю, а Макс целует меня, и я целую его в ответ, я не могу его не целовать, я люблю его… и я заставила его полюбить меня…

Что я наделала?

Как мне теперь с этим жить?..

Я обнимаю Дарину – в тех искажённых пространствах, где спрятана материя и энергия наших тел.

Милана и Карир отступили, они знают, что сейчас нам надо быть вдвоём.

Я-мы просто стоим в белом сиянии, в виртуальной среде, которую я-мы создали для этого. Но всё как настоящее. И наши нагие тела, и соединившиеся руки, и слёзы на глазах Дарины.

Делаю усилие и максимально отсоединяю свой разум, чтобы говорить от имени Максима.

– Дарина… ничего ты со мной не сделала…

Она поднимает глаза. Это почти как тогда в Гнезде…

– Я тебя раньше полюбил, – говорю я и улыбаюсь.

– Когда? – спрашивает она с подозрением.

Пожимаю плечами. Я не могу это сформулировать, это произошло не в один миг. Очень быстро, но всё же…

Мы стоим обнявшись.

Потом Дарина вздыхает.

И говорит.

– Надо возвращаться. Приближаются гвардейцы.

– Это не страшно, – отвечаю я.

– Конечно. Но там двое Прежних, они хотят прощупать нас и определить границы возможностей.

– Значит, придётся уничтожить гвардейцев по старинке, – отвечаю я.

– Но потом будут двое Прежних. Даже если мы равны им, их двое.

– Мы сильнее, – отвечаю я. – И я уже сражался с ними. Я знаю их слабые места. А с нами ещё никто не сражался.

Дарина кивает.