В плену любви - Людмила Ладожская (2020)

– А как по-другому, Джорг? Она предпочла смерть мне, хозяину этого города. Я думал позабавиться с этой птичкой. Вы заметили, какие у нее красивые волосы?

– Да, ей позавидовали бы многие немки.

– Вот-вот! А теперь она удостоится жалости таких же глупых женщин, как сама. Поехали, лейтенант! Заедем на швейную фабрику. Надо приказать сшить русским робы. Это будет приличнее, чем их обноски. Кстати, вы уже пробовали латышек?

– Да, господин оберст. Это опытные жрицы любви, не то что русские бревна. Хотя если судить, как орет русская из караулки, то среди них тоже попадаются горячие кобылки.

Кенинг и Шнайдер, перекидываясь шутками, сели в машину и поехали в город под ненавидящим взглядом нескольких сотен глаз оскорбленных пленных женщин.

************************************

Антон с Сергеем целый день патрулировали вверенные им объекты. Валерка предупредил, что гестапо очень заинтересовалось отцом и ими, поэтому любые попытки выйти в лес на встречу с партизанами отсекались, во избежание провала.

– Серый, короче, напишем записку и отправим Валерку. Он парень проверенный. Не знаю, как ты, но я ему полностью доверяю.

– Да, я тоже, Антон. Только мал он уж больно. Считай, мы ребенка под смерть подводим.

– Знаешь, Серый, тогда нам надо забирать семьи и в лес к нашим.

– Не горячись, щас походят, походят за нами и успокоятся гады. Или, предлагаешь, Гальку одну тут оставить? Аркашка с ребятами на карьере целыми днями. Что с них взять?

– Вот падла! Хоть бы немного поскромнее себя вел, – выругался Антон, оглядываясь на мужчину в штатском, который неустанно следовал за полицаями.

– Надо че-то сделать, чтобы отвязались от нас.

– Знать бы что! Серый, идем ко мне на обед. Записку накатаем. Да Валерику сунем. Он все сделает.

– Пойдем.

Пока Антон разогревал еду, Сергей написал две петиции для партизан и Валерки. Мальчишке велели взять на чердаке приготовленную бумагу для листовок. И передать записку из рук в руки Горячеву или Садовникову. Дождаться ответа и до концерта, до планируемого нападения на лагерь упасть на дно.

Ребята перекусили и пошли обратно в город. Мальчишка не заставил себя долго ждать. Поравнявшись с полицаями, он остановился и нагло попросил у них папироску.

– Еще чего! Молоко на губах не обсохло! – ругнулся Сергей.

– Да ладно. На, малец, пока я добрый! – сказал Антон и сунул Валерке записки, свернутые трубочкой.

– Спасибочки, господа полицейские! – крикнул мальчик, схватил записки и вприпрыжку понесся дальше.

Валера, завернув за угол, прочитал инструкции и помчался на чердак. Там он упаковал бумажки в какое-то тряпье, замотал в узелок и помчался на место встречи. Патруль на мосту выдался добрейший. Немцы угостили его конфетами и подарили губную гармошку. Пару часов мальчик ждал партизан в условленном месте, лакомясь черникой.

Горячев пришел на встречу один. Понаблюдав за мальчиком, из рассказа Садовникова он понял, что это есть Валерка.

– Валер, привет. Давно ждешь? – окликнул его Борис Моисеевич.

– Даже не знаю. Часов нет. Но ягод добре наелся. А вы Борис Моисеевич будете?

– Так точно! Рассказывай! Что у вас?

– Вот записка, читайте.

– Давай, давай.