– Сынок! – закричала женщина при виде сына. – Что они с тобой сделали? За что?

– За что? Ваш сын, фрау, партизан. Мы вас пригласили для того, чтобы вы повлияли на него как мать и призвали к сотрудничеству в поимке лесных бандитов.

– Да что вы! Господин офицер! Он же и так сотрудничает с вами. Он же полицай! Здесь какая-то ошибка!

– Ошибка в том, фрау, что вы его плохо воспитали. Вы его научили врать. Он просто носил нашу форму и помогал партизанам.

– Сынок, скажи, что это не так! – кричала женщина и, упав на колени, поползла к сыну.

– Мама, встань! Не доставляй им удовольствия! Я не делал ничего плохого! Поверь мне!

– Какая сцена! Ничего плохого? Убил десятка два немецких солдат! И это ничего плохого? – дико заорал Петерман. – Поднимите ее! Итак, Карпов! Даю тебе последний шанс! Рассказываешь все, как работал с партизанами, как выходил на связь, или я собственноручно у твоей матери буду отрезать по одному пальцу. Начну с правой руки.

– Я ничего не знаю. Я работал только на вас, – без всяких эмоций произнес Сергей, глядя в глаза своей матери. И шёпотом добавил:

– Прости меня, мама! Я не могу по-другому.

Петерман дал сигнал, и охранник со всей силы прикладом ударил женщину по лицу. Женщина закричала от боли и упала на каменный пол. Сергей, собрав все силы, бросился к матери.

– Мамочка! Мама!

Немцы оттаскивали его от лежащей матери. Женщина пришла в себя и, глядя на своего замученного фашистами сына, тихо сказала:

– Прощаю, сынок. Ты все правильно делал. Я горжусь тобой.

Охранник ударил ее в левый бок, и больная женщина, дергаясь в судорогах несколько секунд, умерла. Сергей рыдал от слез и пытался вырваться из рук солдат.

– Ну, так что? Говорить будем? У меня и для тебя сюрприз имеется! – смеясь, сказал Петерман, глядя на Антона.

– Да, я партизан! – собравшись с духом, сказал Антон. – Это я устроил побег пленных, это я устроил нападение на подводы и поджег дома фашисткой подстилки, чтобы все знали, что партизаны есть и каждого предателя ждет возмездие!

– Значит, фройлен Зорькина не имеет никакого отношения к партизанам?

– Нет. Наступит время, и она предстанет перед судом советских людей!

– Браво! Отличная речь! Только если вы надеетесь на быструю смерть, то зря. Я прекрасно изучил все уловки русских. Отведите их в камеру для пыток. Туда же семейку второго. Если они не ответят на волнующие меня вопросы, то пусть умрут медленной смертью. Я буду их навещать каждый день. Все, господин оберст, предлагаю выйти на свежий воздух.

– Да, здесь очень спертый воздух. Предлагаю по рюмочке коньяка, господин оберштурмбанфюрер. Прошу ко мне в кабинет! Выпьем за нашу маленькую победу над большевистской заразой в этом все-таки славном городишке!

************************************

К содержанию

Часть II

– Джонатан, дорогой! Я рад, что ты услышал мою просьбу и приехал навестить своего партнера! Ты уж прости старого безумца, но у меня к тебе слишком серьезный разговор. Давай раздевайся! Проходи. Толстушка Лени приготовила гуся, как ты любишь. Я благодарен тебе, что ты так быстро отреагировал на мое приглашение.

– Я тоже рад тебя видеть, Генрих! Только ты скорее старый лис, чем старый безумец. О! Амалия! Вы как всегда прекрасны! Как вам это только удается, да еще и в такие тяжелые времена! Рад, рад вас видеть! – сказал лорд Браун с нескрываемым восхищением, любуясь очаровательной супругой барона фон Нортемберга.

– Джонатан, добрый вечер! Проходите! Ваша любимая комната уже готова!

– Спасибо, баронесса! Я спущусь к вам буквально минут через пятнадцать.

– Лени, через двадцать минут можете подать горячее.

– Генрих, дорогой! Как ты думаешь, лорд сможет нам чем-то помочь? – спросила Амалия мужа и обняла за шею.