Еретик. Книга 2 - Вера Золотарёва, Наталия Московских (2021)

Ненавязчиво очутившись рядом с ними, Вивьен непринужденно завел с ними беседу. Рассказал о том, что никогда прежде не видел ничего более грандиозного, чем крепость Ситэ, о том, как поразил его своим видом Каркассон и о том, что он – странствующий послушник-доминиканец, решивший пересечь всю Францию от Доля до Фуа и вернуться обратно нехоженым путем в надежде, что на него снизойдет озарение Божие.

Уже успевшие захмелеть собеседники задушевно хлопали Вивьена по плечам – особенно, когда он, тратя последние деньги, щедро покупал им вина. Они рассказывали о своих делах и семьях и, наконец, завели разговор об истории города. Вивьен упорно направлял нить диалога в эту сторону, но, почувствовав, что она привела, куда ему нужно, не стал спешить с расспросами. Он еще немного поговорил с представившимися ему Мартеном и Ивом мужчинами об особенностях Ситэ, о том, как образовался Нижний Город, а затем, наконец, нарочито небрежно поинтересовался:

– А тут недалеко есть разрушенные дома. Что с ними случилось?

Лица собеседников, как он и ожидал, подернулись тенью.

– Инквизиция, – вполголоса сообщил Мартен.

Вивьен состроил нарочито удивленное лицо.

– Инквизиция? – переспросил он, позволяя собеседникам самостоятельно оценить степень его «невежества».

– Чтобы доминиканец не знал, что такое инквизиция? – воскликнул Мартен. Вивьен примирительно покачал головой.

– Вы не так меня поняли, месье, я знаю, что такое инквизиция. Но… за что она отдала приказ разрушить эти дома?

– Вы там у себя, в Доле, вообще, что ли, ничего о наших краях не слышали? – почти возмущенно спросил Ив. – Слышал о Симоне де Монфоре? А о еретиках слышал? Добрыми людьми их кличут.

– Не «кличут», а кликали, – покачав головой, поправил его Мартен. – И не «добрыми людьми», а катарами. Чистыми, то есть. Еретики они были. Позорили христианскую Церковь, запутывали простых людей своими россказнями и делали их мишенью для Фурнье.

На этом месте Вивьен с интересом прищурился.

– Фурнье?

Хотя Вивьен прекрасно знал, что это был за человек, он искренне удивился. Он и забыл, что епископ Памье по имени Жак Фурнье – позже взошедший на папский престол под именем Бенедикта XII – некоторое время был инквизитором. А того, что обязанности его распространялись на Каркассон, он и вовсе не знал. Воистину, сообщение севера и юга Франции оставляло желать лучшего.

– Жак Фурнье. Инквизитор. Он вел тут постоянные записи обо всем – о жителях, о происходящем. Вроде как, даже допросы подробно записывал и собирал у себя в архивах, но это слухи. И так было не только в Каркассоне.

Вивьен понимающе кивнул.

– И что, те дома, которые стоят там, – он оценивающе указал кивком за окно таверны, – тоже он разрушил?

– Уж был ли он там лично, я не знаю, – отозвался Мартен, – но он принимал участие в аресте тех еретиков, это точно.

Вивьен вновь решил сыграть невежду.

– То есть, как? Не был, но участие принимал?

Мартен закатил глаза.

– Руководил, то есть. Понимаешь теперь? – Он картинно постучал себя кулаком по лбу. Хмельной взгляд блуждал по полумраку таверны и вновь возвращался к Вивьену. Тот кивнул, понимающе промычав.

– Еретики, – после небольшой паузы произнес он, неуютно передернув плечами. – И долго они жили в городе под носом у инквизиции?

– Да прилично, – ответил Ив. – Не один десяток лет точно. Хорошо скрывались. Хотя и были на самом виду. Их было несколько семей, и всех их в итоге казнили. Лет тридцать назад это было. Дома так и стоят разрушенными.

Вивьен озабоченно покачал головой.

«Имя! Мне нужно имя!» – вопил его разум. Но он не мог назвать имя Анселя сам. Он должен был узнать это как-то по-другому, не привлекая внимания.

– Прямо всех казнили? – переспросил Вивьен. – И детей? Или среди еретиков были только взрослые?

Мартен небрежно махнул рукой.