На пересечении - Дикон Шерола

Второй колдун, Баркал, был моложе Рикида всего на пару лет, однако волосы его были жгуче-черными, длинными и спутанными, словно мужчина понятия не имел, что такое гребень. Глаза его были карими, а взгляд острым, как кинжал, который вспарывал собеседника с насмешливой жестокостью. Если бы не манера колдуна при разговоре кривить губы, Баркала можно было счесть привлекательным, даже красивым. Вот только с женщинами этот человек был весьма жесток. Его первая жена скончалась через несколько месяцев после заключения брака от неизвестной болезни, на самом деле вызванной ядом. Вторая попросту исчезла без следа, благо семья Кальонь помогла замять эту неприятную историю.

Оба мага с черными предметами были знакомы не понаслышке. Именно Рикид предоставил в пользование Инхиру Гамелю ту самую злополучную книгу, дабы вызвать в городе Двельтонь дополнительные волнения. История с некоей семьей, которая под носом Родона будет практиковать черную магию, разрабатывалась не один месяц. Все началось с того, когда травля двуглавого Точи завершилась жестокой расправой с его обидчиками. С одной стороны, случившееся не выглядело как нечто темное и магическое, поэтому не могло служить достаточным аргументом, чтобы обвинить город Двельтонь в сокрытии чернокнижников. Но именно этот случай показался отцу Элубио особенно интересным. Мужчина предположил, что, если эту историю правильно развить, ситуация могла накалиться до самой невероятной температуры.

В первую очередь Кальонь-старший перекупил несколько доверенных лиц Родона Двельтонь. Господин Карж, казначей, стоил куда дороже Инхира Гамеля, но и пользы приносил немало. Он докладывал ему обо всем до таких мелочей, что даже о приезде Пустынных Джиннов Кальонь узнал раньше, чем сам Родон определился, что хочет видеть их у себя на празднике. Остальные продажные сошки стоили гроши, но работали не менее старательно: был кто-то из личной стражи Родона, кто-то из слуг, даже конюх пытался доносить за лишнюю монету.

Так как к господину Двельтонь люди в целом относились довольно хорошо, первой задачей было скомпрометировать его в глазах собственного народа. Толпа рубила головы своим любимцам так же легко, как и заклятым врагам, поэтому семья Кальонь даже не сомневалась, что сложностей тут не возникнет. Когда в городе начнутся беспорядки, информация о том, что Родон не справляется, начнет поступать правителю Южных Земель, и это поможет очернить семью Двельтонь уже в глазах всего юга. А, когда слухи дойдут до Верховного Хранителя, имя Родона можно будет смело вычеркивать из списка смотрителей городов.

Лучший способ скомпрометировать семью Двельтонь — это заклеймить их «ведьмолюбцами». Нет ничего проще, чем незаметно прислать в город чернокнижника, который начнет использовать откровенно магические приемы, например, повторив тот случай с Двуглавым Точи. Семью Окроэ выбрали абсолютно случайно, решив, что их история может показаться людям особенно пугающей. Человек больше всего боится именно тогда, когда знает, что заслуживает наказания, и от этого он готов поверить во что угодно, будь то ведьма, призрак или любая другая нечисть.

Мертвец, разгуливающий по городу и уничтожающий всех своих обидчиков, пришелся как нельзя кстати. Появились, конечно, и некоторые осложнения. Одна из Пустынных Джиннов вычислила чернокнижника раньше, чем он успел закончить свои дела, отчего от девицы пришлось избавиться. Инхира Гамеля, как начальника стражи, решили во все нюансы не посвящать, чтобы он мог безупречно играть свою роль, пока также постепенно не отсеится за ненадобностью. Его главной задачей было подбросить книгу, и с ней он превосходно справился.

Элубио Кальонь еще несколько минут молча наблюдал за стремительным потоком реки, а затем заговорил вновь:

— Отец еще просил разобраться, что там за второй колдун, которого так сильно чувствует наш, но при этом не понимает, откуда дует ветер. Вы что-то заметили?