Великан - Айя Субботина (2021)

— А? - фотография падает из ее пальцев, залетает под одежный шкаф. - Совсем безрукая стала, - сокрушается Валентина Владимировна и пытается встать на колени, чтобы достать пропажу, но я успеваю ее остановить.

— Я достану!

С моей комплекцией, конечно, корячиться в небольшой прихожей - тот еще изврат. Но, в любом случае, мне это сделать куда проще, чем ей, с больными суставами. Подсвечивая себе фонариком от телефона, заглядываю под шкаф. Ага, ничего сложного - просунуть руку… хрен там было. Жрать надо меньше! Оборачиваюсь и осматриваюсь в поисках чего-то длинного и тонкого. Ложка для обуви - самое то. Через несколько секунд фотография у меня в руке.

Стряхиваю с нее пыль, успеваю мельком рассмотреть и протягиваю старушке.

— Спасибо тебе! - Тут же прижимает ее к груди.

И вот теперь оказывается не в силах сдержать слезы.

Успеваю подхватить ее за плечи, поддержать, так как ноги у Валентины Владимировны подкашиваются - и она медленно оседает на стул.

Слезы текут ручьями, падают на пол.

Все это какая-то долбанная фантасмагория. Не разуваясь, иду на кухню. Тут, ожидаемо, тоже пусто. Даже потихоньку в холодильник заглядываю - голые полки. Но в ящике над раковиной пара старых чашек все же есть. Беру одну, наливаю в нее из-под крана холодную воду, иду обратно в прихожую.

Валентина Владимировна безропотно принимает чашку, делает большой глоток. Сидит какое-то время молча, потом поднимает на меня голову.

— Совсем головой плохая стала, - несмело улыбается. - Ты уж не держи на старуху зла. Сейчас, минутку посижу и пойдем.

— У вас что-то случилось? - все же задаю не дающий мне покоя вопрос. Скажет, что все нормально - не буду лезть дальше. В конце концов, я вообще не тот человек, который располагает к откровенным беседам.

Поначалу мне кажется, что ответа я так и не дождусь, даже снова поворачиваюсь к чемоданам. Ну и ладно, я здесь только в качестве грузчика.

— Они ехали в автобусе, - вдруг слышу за спиной - и резко оборачиваюсь.

Валентина Владимировна снова смотрит на небольшую фотографию. На ней молодая улыбчивая женщин с парой девчонок. Одной лет пять, другая совсем маленькая, вряд ли больше года. Запечатлены на фоне каких-то старинных развалин. Возможно, это Греция. Все трое выглядят очень счастливыми.

— Водитель не справился с управлением - и автобус упал в пропасть, - продолжает Валентина Владимировна. Постепенно ее голос успокаивается, слезу хоть и капают, но не так сильно, как несколько минут назад. - Почти никто не выжил. Эту фотографию Леночка сделала накануне поездки и прислала мне ее на телефон. Я потом ходила, искала, где ее распечатать. - Старушка поднимает на меня раскрасневшиеся глаза. - Не знаю, почему Бог не забрал меня в тот же день, когда мне позвонили и сказали… - она запинается, снова делает глоток воды, - сказали, что их больше нет. Я просила забрать меня. Молилась.

Не спрашиваю, когда произошла трагедия. Скорее всего, как раз полгода назад, когда Валентина Владимировна превратилась в призрака себя самой.

— Вы никому не говорили?

Ее губы едва заметно дрожат, складываясь в грустную улыбку.

— А зачем? У всех свои проблемы, свои заботы. Ты прости, я и тебе не должна была говорить. Ты молодой, у тебя своя жизнь. И интересоваться проблемами какой-то старухи - дело совсем никчемное.

— Иногда человеку надо выговориться. Не важно, старый он или молодой.

— Возможно, ты прав, - Валентина Владимировна пожимает плечами. – Сейчас это уже неважно.

— Куда вы теперь?

— К младшей сестре, в деревню. Она давно звала меня к себе, да я все не решалась, не хотелось создавать ей лишних проблем. А два месяца назад у нее муж умер - тоже совсем одна осталась. Я и подумала, что вдвоем коротать век - оно сподручнее.