Секрет королевы - Мелисса де ла Круз (2021)

– Для нас такая честь принимать у себя ваши величества, – шепчет она, когда мы идем по узкой тропинке из соломы, которую набросали в грязь, чтобы было удобнее ступать. – Мы все слышали о вашей славной победе над афразианцами в Монте. Мы восхищены вашим искусным владением луком, ваше величество. Вы сами пустили ту смертоносную стрелу?

– Это была моя идея, – бросает Хансен через плечо. – Это я дал королеве лук и запалил стрелу в огне камина.

– Мы с мужем всегда действуем в полном согласии, – говорю я леди Тарин, и она улыбается мне так тепло, что мне хочется плакать. Возможно, жители Монтриса в самом деле примут и полюбят меня.

– Нам повезло, что вы здесь, – замечает леди Тарин. – Я говорю не только о Чане, а вообще о Монтрисе. Мы так рады, что вы среди нас. Я всегда надеялась, что Деллафиоре вернутся, но я не смела кому-то это сказать. Мы так долго жили во тьме, в окружении угроз. Но теперь у нас, возможно, есть шанс на спокойное и мирное будущее, и мы снова будем едины, как в прежние дни много лет назад.

К моим глазам подступают слезы. Моя матушка была бы рада это слышать. Мой отец – тот, которого я никогда не знала, – погиб, пытаясь нас объединить.

– Да благословит вас Дея, – говорю я, сжав руку леди Тарин, и она краснеет. Моя мать была бы в ужасе от того, что я прикоснулась к кому-то из местного мелкопоместного дворянства. Сама она, если речь не идет о членах нашей семьи, разрешает другим самое большее поцеловать свою руку, да и то через перчатку. Но мне все равно. Когда мы с Хансеном выехали из Монта в прошлый раз, люди были настроены против нас. Вернее, против меня. А теперь есть кто-то, относящийся ко мне по-доброму, – пусть это только один человек, но это все же лучше, чем вообще никто.

Вокруг колодца собрались дети – девочки в венках из вереска и мальчики, надевшие на головы сушеные свиные уши: это монтрисианский обычай, который мне никогда не понять. Хансен хлопает мальчиков по плечам и щиплет одну девочку за щечку с такой силой, что она вскрикивает. Один из мальчиков дарит свои свиные уши Хансену, и тот с бодрой улыбкой надевает их на голову. А одна из девочек отдает мне свой вересковый венок, и я увенчиваю им себя.

Дети поют песенку, коротко и нестройно, но очаровательно. Слова ее представляют собой какую-то путаную оду в честь грядущей весны, и немало человек в толпе подпевают им. Возможно, они сами пели эту песню, когда были детьми и родители Хансена приезжали в их деревню. Когда дети кончают петь, я улыбаюсь и хлопаю в ладоши, но тут герцог, которому явно не терпится вернуться в замок и погреться у огня, отгоняет их прочь.

Хансену вручают примитивную пешню для льда, и он начинает размахивать ею так неистово, что местные жители отступают на несколько шагов назад, хватая друг друга за руки. Он манит меня к себе, и я приклеиваю к лицу улыбку. Мне пора произнести речь. Мне пришлось попрактиковаться в ее произнесении сегодня утром перед Варией, пока я торопливо ела завтрак.

– В разгар зимы, – говорю я спокойнее, чем чувствую себя, хотя голос мой звучит немного сдавленно и выше, чем обычно, – мы смотрим на небо Деи. Мы смотрим на воду, которую она нам дает и которая являет собой источник всей жизни. Подо льдом бурлит свежая вода, выходящая из глубин. Здесь, сегодня, в самый темный день года, мы знаем, что скоро в Монтрис вернется весна.

Теперь уже местные жители улыбаются и хлопают в ладоши, довольные тем, что их королева смогла правильно произнести эту старинную речь, пришедшую к нам из глубины веков.

Хансен разбивает корку льда на воде колодца, и во все стороны разлетаются осколки. Некоторые из почетных гостей вокруг нас морщатся, как будто в них летят не льдинки, а ножи. Когда не происходит ничего ужасного, все разражаются приветственными кликами и рукоплесканиями, и по толпе прокатывается гул.

– Да здравствует король! Да здравствует королева!