Не властью единой - Андрей Посняков (2022)

Зернь – узоры, спаянные из мелких металлических зерен – меньше миллиметра! Скань – золотая и серебряная проволочки – без микроскопа почти и не разглядишь! Эмаль перегородчатая, опять же… Даже в двадцатом веке такое повторить не смогли, хоть и, говорят, пытались! Секрет утерян…

– Наших? – непонятливо моргнул купец. – То есть как это – наших?

Горька лишь хмыкнула:

– Ну, ведь разбойников-то изображать мы будем… Ведь так? Ведь кому же еще-то? Придумаем, как устроить так, чтоб случайно не узнали…

– Ну, это-то сладим…

– А люди наши потом с нами же и уйдут. Ты ведь в Киев собрался – забыл? Только надо сразу после нападения – быстро-быстро…

– Быстро-быстро! – передразнил Рогволд. – Да само собой! Ты что, забыла, что у нас за корабль? Да за «Огненным конем» ни одна ладья местная не угонится! Тем более – ромейский торговый навус!

– Что ж, друзья, – потерев руки, Миша плеснул в чарки стоялого медку, крепкого – градусов двадцать! – В основном все и решили. Теперь только детали обговорить. Ну и выпить за будущую удачу.

– За удачу! – поднял чарку варяг.

– За удачу!

Звякнул синий бокал.

Глава 5

Погорынье, август 1128 г.

– А ну-ко, поддай, Мишаня!

Миша и рад стараться: зачерпнул полный ковшик водицы со смородиновым листом, плеснул на раскаленные камни…

От духовитого пара на миг захватило дух!

– От и хорошо, – дед Корней Агеич махнул веником. – От и славно!

Парились нынче вдвоем с дедом – дело было тайное и пока что касалось только их двоих. Со всеми доводами сотника – ехать, но не доехать – Корней Агеич согласился, правда, при этом тяжко вздохнул:

– Трудно тебе придется, Мишаня.

– Так а куда денешься-то? – взяв веник, сотник хохотнул. – Жизнь – она вообще трудная.

– Ну-ко, давай-ка еще!

– Ох, деда! Любишь ты жару наддать. Уши уж в трубочку завернулись…

– Так на то она и баня! Не в холоде же сидеть. А жарко – так охолонись в речке.

Миша так и сделал – выскочил, распаренный, красный, да с разбега нырнул в речку, в омуток – ох, и хорошо же!

Поплавал, выбрался, уселся в предбаннике на скамейку, да – кваску!

Тут и дед:

– Квас пьешь? А ну, дай-ко… Эх, Миша, Миша…

Поставив крынку на пол, Корней Агеич сумрачно глянул на внука и снова вздохнул:

– Да поможет тебе Господь! Ишь, вороги какое дело удумали. В предательстве Лисовиных обвинить! Эх, знать бы кто…

– Узнаю, деда. Обязательно узнаю, – заверил сотник. – Вопрос времени. А его у нас мало. Коли уж взялись, так не отстанут.

– Я так мыслю, лешаков мог и главный их послать, Тороп, – дед уселся рядом, вытянув ноги. – Кузнечик говорил – гнида та еще!

– Да уж, – согласно кивнул Михаил. – Только главным-то Торопа никто не выбирал. Просто, когда боярин Журавль уехал, Торопа в охрану поставили. Вот он и заважничал, тихой сапой всю власть к рукам прибрал… Да, Тороп мог лешаков навострить, запросто. Власть свою показать да и нам подгадить. Тимка много про него рассказывал… все больше – недоброго. Эх! Так ведь Юрика так и не навестили! Как-то он там?

Дед повернул голову:

– Ты о ком? А! О парнишке-то убогом…

– Не убогий он! – взяв крынку, Миша мотнул головой. – Просто ходить не может.

– О-от! Я и говорю… Сожрет его Тороп! Съест и не подавится.

– Не, деда! – неожиданно улыбнулся сотник. – Не съест! Не так-то это просто. Многие в землях Журавля Торопа недолюбливают, Юрика же – наоборот. Гадить Тороп будет, но сожрать… не-е! Кишка тонка. Недругов своих побоится.

– Ну, хорошо б, коли так.