Не властью единой - Андрей Посняков (2022)

Думай, сэр Майкл, думай! Голову ломай – на то ты и руководитель, старшой. Это только обыватели, эксперты мамкины, думают, что руководить легко. Знай воруй да указывай, деньги лопатой греби. Ага… Ты поди – поруководи попробуй! Здесь хоть полегче – своры начальников над тобой нет, никто по пять раз на дню отчетов не требует, да все “важно! срочно!”.

Что ж, другую теорию посмотрим. Теорию справедливого обмена Адамса и Уолтера. Человек всегда стремится к получению наибольшей выгоды, что обусловлено его эгоистической природой. Тут все так. Дальше…

Объединение людей увеличивает их коллективные выгоды, люди в группах добиваются “справедливых” отношений. И здесь все понятно. Еще…

Если человек обнаруживает, что участвует в несправедливых отношениях, у него возникает психологический дискомфорт, и чем он сильнее, тем интенсивнее попытки восстановить справедливость.

Что отсюда возьмем? Правильно – справедливость. И вознаграждение тоже».

Хмыкнув, сотник выглянул во двор:

– Горынко! Зайди.

Парню было предложено стать соглядатаем – разведчиком, шпионом. Не навсегда – на короткое время, и не за так – за вознаграждение. Средства у Михайлы имелись: и серебро, и золото – браслеты, кольца и прочее. Чай, не нищий – мануфактуры не зря работали, а Миша там имел пай!

– Мы здесь пробудем неделю, может – две, – кратко объяснил сотник. – Нужно выяснить, сами ли по себе лешаки и тот же Тороп – или за ними кто-то стоит, поддерживает? Тогда – кто и с какой целью? Ты местный, всех здесь знаешь, никаких подозрений не вызовешь. А я вот, скажем, к тебе в подмастерье пришел наняться, изучить всю ковальскую науку. Не знал, что ты разорился уже. Вот, вместе сейчас и странствуем, лучшей доли ищем – в Туров бредем. Сестрица моя с нами, малолетка – не оставлять же одну?

О Добровое Михайло вспомнил прямо сейчас и сразу же решил взять с собой в рейд. Девок тогда за людей особенно не считали, так что никаких подозрений Войша не вызовет, наоборот даже. А подмога – отличная! Девчонка умна, сметлива, оружьем да рукопашным боем владеет не хуже парней. К тому ж не красавица писаная, никто не позарится, и это тоже неплохо. Лишние заморочки к чему? Что же касается самого Миши, так его никто в здешних землях в лицо не знал. Разве что какие лешаки, из тех, что присматривали за Тимкой Кузнечиком, случайно видали. Запомнили? Вряд ли. Это ж им ни к чему. Ну, ходит по Ратному какой-то сотник, и черт-то с ним. К тому же Миша театр устроить задумал… такой… небольшой… К исчезновению готовились основательно, много чего было припасено.

– За помощь свою получишь вознаграждение и помощь… Кузницу свою в Турове хочешь?

– Господин… – Горынко захлопал глазами. – Ты и это можешь?

– Я не только это могу!

– Да я уж смекнул, что человек не простой…

– А вот об этом забудь! И не вздумай кому брякнуть, – сотник окатил парня таким ледяным взглядом, что бедняга поежился и вздрогнул.

– Да я… Да я готов, господине, вот те крест! Все что угодно сделаю, коли, говоришь, поможешь. Все одно – спешить-то мне особенно некуда.

– Ну, вот и славненько!

Потерев руки, сотник позвал Добровою:

– Ну вот, друже Горынко… Я – подмастерье Иван, а это сестрица моя – Марьюшка. Войша, все поняла?

– Ясен пень!

– Ну-у-у…

– Так точно!

– Тогда давай, тащи одежонку – выбирать будем. Да, и Архипа кликни. Пришел он уже?

Действовали быстро, без нужды кота за хвост не тянули. И полчаса не прошло, как Михаил с Добровоей преобразились – родная мать не узнала бы! Войша напоминала попрошайку – длинная залатанная рубаха на несколько размеров больше висела на ее плечах балахоном, лицо было испачкано сажей, ноги – босы, заплетенные в жиденькую косу давно немытые волосы торчали паклей.

Миша посмотрел – хмыкнул: да уж… Да и сам-то он выглядел немногим лучше: сермяжная рубаха, куцые порты, поршни, лохматая башка да за плечами – сиротская котомочка.

– Звали, господин…