Я слышу, как ты дышишь - Остин Марс (2019)

— Несчастная женщина, вот ей точно надо молоко за вредность, — Вера захихикала, министр сделал вид, что уязвлен до глубины души, но не сдержался и рассмеялся. Мягко придвинулся ближе, Вера тут же отодвинулась на такое же расстояние, радуясь, что размер кровати позволяет.

Он усмехнулся и наигранно пожурил ее:

— Госпожа Вероника, о чем вы думаете, я ничего такого и в мыслях не имел!

— To, что вы это сказали, доказывает обратное, — полушутливо шепнула она, он фыркнул и отвернулся. Еще раз фыркнул и повернулся обратно. И заявил:

— Спите, а? Вам завтра на рынок, бал уже на носу, а вы даже платьем не интересуетесь, не говоря уже об украшениях и прочих важных мелочах.

— Я честно пытаюсь спать, но тут то дежурные галопом бегают, то ночной дожор на кое-кого нападет, то неуместное любопытство под личный интерес маскируется.

Он возмущенно посопел, повздыхал и родил:

— Хорошо, я заставлю дежурных ходить потише.

Она рассмеялась, покачала головой и отвернулась, тихо вздохнув:

— Спокойной ночи, волшебных снов.

— И вам того же, да поскорее, — съязвил министр.

Стало тихо, Вера уже начала погружаться в сон, когда почувствовала, как ее осторожно обнимают за пояс поверх одеяла. Это уже не было весело, она устало вздохнула:

— Что происходит?

Над ухом раздался шутливо-категоричный шепот:

— Ничего. Не. Происходит.

— Я все вижу.

— Вы. Ничего. Не видите.

— Офигенно…

— Рад, что вам нравится. А теперь не мешайте мне спать, мне тоже вставать рано.

Она с досадой зажмурилась, оставляя все свои разумные доводы при себе — ему все равно на них плевать. Пуховое одеяло создавало достаточно толстый барьер между ними, чтобы это не казалось чем-то неприличным, она пыталась убедить себя, что это не опасно и что ничего страшного не случится, но отключилась от усталости раньше, чем ей это удалось.

4.34.1 Утро и список вещей для бала

Ей снился перехватывающий дыхание полет, стремительно переходящий в падение, земля приближалась, она точно знала, что не сможет выйти из пике, но открыла глаза раньше, чем разбилась.

Занимался рассвет, за окном свистел ветер, от его мощи подрагивали стекла с жутковатым вибрирующим звуком. Было невероятно удобно и тепло, она уже забыла, когда в последний раз так хорошо согревалась…

И тут память ее догнала.

Она проснулась резко и мгновенно, ледяной шок вспыхнул на коже бодростью, заставляя сердце, еще не успокоившееся после сна, разогнаться до грохота в ушах, она зажмурилась, пытаясь понять, как именно сейчас лежит. И на чем.

От страха никак не получалось сосредоточиться, она попыталась медленно отодвинуться так, чтобы при этом не шевелиться, но как только сдвинулась, шевельнулся и тот, на ком она так удобно лежала. И она все поняла.

Да, она на него залезла, на голую грудь, щекой и рукой, и одной ногой на ноги. Она все еще была одета, это давало слабую надежду, что ничего не будет, особенно, если он не проснется.

"Платит тот, кто получил больше удовольствия. И по ходу это будет мое лицо, офигенно."

Она медленно отползла на свою сторону кровати, холодную и далекую, полежала немного, убеждаясь, что министр спит, поизучала его лицо, растрепанные волосы, шею, грудь… На его коже проступали надавленные складки от ее одежды.

Он казался чистым, гладким и идеальным, в таком свете шрамов было не видно, кожа белела мрамором, грудь медленно поднималась и опускалась, только этим выдавая жизнь. Вера смотрела на следы своей одежды и старалась не думать о том, что если им не повезет, этот гладкий мрамор очень скоро покроется ранами. Попытки не думать, как всегда, погрузили в омут кровавых воспоминаний — боль и страх, дрожащие руки, запах спирта…

"Хватит, возьми себя в руки."

Не получалось.