Травница - Ульяна Каршева (2016)

Он поднял одну бровь — здорово у него это, кстати, получилось, прямо по-королевски, и, глядя на меня почему-то сверху вниз, хотя смотрел снизу, сказал:

— В основном занимаюсь только пиратством.

— Так нельзя! — возмутилась я больше в шутку, чем всерьёз. — Я же умру теперь от любопытства, если не узнаю, в чём заключается это пиратство! Ты грабишь корабли или флибустьерствуешь, отвоёвывая земли?

— Я разносторонне деятельный пират, — заявил Сергей и быстро опустил глаза, словно куда-то хотел взглянуть — в сторону, но передумал. — И корабли граблю, и колонизирую вновь открытые земли.

Мне легче. Я не скована креслом. Так что довелось проследить очень мимолётную сценку не сценку — точно не скажу: Андрей резко отвернулся, а Вадим с видимым сочувствием посмотрел ему в спину. Та-ак, а это ещё что за тайны Мадридского двора?

Единственное, что я поняла: тему пиратов лучше не затрагивать. А о чём ещё можно непринуждённо поговорить? Если Сергей неохотно откликается на реплики парней, но явно заинтересован говорить со мной?

— Сергей, а почему у тебя нет собак в поместье?

— Меня терпит только Регги — и то, держится всегда на расстоянии, — насмешливо сказал он. — Остальные меня боятся как чёрт ладана. А тебе хотелось бы собаку? Какую?

Никогда не задумывалась. Но интересно стало и самой.

— Насчёт "хочется" пока не знаю, — раздумчиво сказала я. — Но если бы хотела, то, наверное, какую-нибудь большущую, чтобы бегать по утрам вместе с ней, держась за холку или за шерсть.

— Романтичная, — с каким-то удовольствием сказал Сергей. — Сразу картинку тебе подавай, да? Красивую. Но… мне понравилось. Ты обещаешь, что мы однажды вот так побегаем — собака посередине, а мы по бокам, держась за её густую шерсть?

— Бедная собачка, — тихонько рассмеялась я. — А обещать, что будешь бегать… Я ведь уже сказала. Хочешь сказать, мало веришь сказанному? Обижаешь, начальник!

Теперь фыркнул он.

Мы уже обогнули угол дома и проходили-проезжали под вишневым рядом, когда Сергей остановил кресло, взглянул на ягоды, черные в сумраке кустов, и пожаловался:

— Собственными вишнями и то насладиться не могу. Хоть бы кто сорвал штучку!

— Зонт мы не взяли! — авторитетно сказала я. — Только попробуй дёрнуть одну ягодку — на нас такой ливень обрушится!

Пару секунд он смотрел на ягоды, потом перевёл взгляд на меня и коротко двинул бровями так, что я сразу сообразила: хочет что-то сказать шёпотом — и нагнулась к нему.

— Давай ребят заставим собрать ягоды, а? Сами сухими останемся.

Усмешка хозяина? Но не от этого по всему телу мурашки… Чтобы сказать это, якобы таясь от Андрея и Вадима, стоящих метрах в пяти от нас, он положил ладонь на мой затылок и пригнул мне голову, уже-то близко склонившуюся, к себе, так что его губы коснулись моего уха. Погода и так не прохладная, но тепло его шепчущих и задевающих кожу губ я почувствовала сразу и мучительно. Особенно когда он отстранился не сразу — и его губы, получилось так, проехались по моей щеке.

Господи, как хорошо, что здесь, в вишнёвых зарослях, темновато — и не видно, как я вспыхнула от этого странного… поцелуя. Я выпрямилась, жёстко взяла себя в руки и, обернувшись к негромко беседующим парням, попросила:

— Андрей, набери немного вишен. Только осторожно: ветки до сих пор в дожде.

Не удержалась, взглянула на Сергея.

Как будто ничего и не произошло. Сидит в кресле, смотрит вперёд. Спокойный. Даже так — невозмутимый, словно и не было ничего… Впрочем, а что было-то?