Зимняя роща - Юлия Лим (2018)

Даже его усы поникли и неприятно тянули морду вниз.

– Мяу, мяу! – протяжно позвал Баюн, раскрыв глаза. Перед ним появился замок Берендея. Кот прислушался, но дед не отозвался. В последнее время у Ученого были проблемы со слухом, поэтому Баюн, ворча про себя, полетел к стенам замка.

Обогнув их, он опустился на балкон и отряхнулся. Двери были закрыты. Баюн толкнул их, но они не поддались.

– Мяу! – замяукал он, пытаясь увеличиться в размере, но его силы иссякли после боя, и ему нужно было их восстановить.

Его маленькое кошачье тельце замерзало, Баюн истошно мяукал, пытаясь попасть внутрь. Он устал и вымотался, но никто даже не заметил его прибытия!

– Эй, малыш, да ты же совсем продрог, – услышал он мальчишеский голос.

– Мяу! Мяу! – Баюн встал на задние лапы и уперся передними в дверь.

Мороз открыл ее для него, и кот забежал в коридор. К его ужасу, внутри было так же холодно, как и снаружи.

– Я бы согрел тебя, да у меня холодные руки. Все, что я могу, это сделать так, – Мороз выставил вперед открытую ладонь и дунул. Небольшая снежинка слетела с нее, подлетела к Баюну и, осев на его розовом носу, растаяла.

Кот почувствовал, что его больше не трясет от холода. Он благодарно отряхнулся, посмотрел на Мороза и замяукал.

– Прости, малыш, я не понимаю по-кошачьи.

Мяуканье Баюна эхом разнеслось по замку. Где-то неподалеку скрипнула дверь и оттуда выглянул старый кот.

– Баюн? Это ты, маленький негодник? – позвал дед.

Баюн побежал к нему.

– А я уж думал, что ты где-то потерялся. Хорошо, что ты летать умеешь. Если бы не твоя мать, то был бы таким же обычным котом, как и я, – сказал Ученый, когда Баюн ткнулся головой ему в шею. – Рад тебя видеть, сорванец. Заходи, погрейся.

Дверь за ними закрылась. Мороз улыбнулся, наблюдая за этой сценой. В последнее время в замке Берендея становилось уютнее.

4

Юда металась из стороны в сторону, налетала на деревья, спотыкалась, падала, но каждый раз поднималась и шла вперед.

«Поганая Вила! Если б не она с ее дурацкими принципами, я бы никогда не провела с ней столько лет в одном теле!» – Юда злилась, ей было больно, а еще она тосковала.

Тосковала по серому лицу Ивана, каким она его запомнила. Юда никогда никого не любила, и первая любовь ворвалась в ее жизнь слишком неожиданно. Она не полюбила его потому, что он был героем, и не потому, что именно они с его женой спасли их с Вилой мать от смерти. Она влюбилась в него потому, что он был недосягаем. Он не смотрел на нее, не желал ее, любил другую женщину и даже приворотное зелье на него не сработало.

– Когда я тебя найду, я заберу тебя с собой, и покажу, что я достойнее этой старой коровы! – ворчала Юда, отмахиваясь от острого шиповника.

В детстве она часто устраивала ссоры. Если сестра проглатывала все обиды, то с матерью они были на равных. Иногда мать била ее, таскала за волосы, но Вила этого не видела. Юда же ходила, гордо вздернув нос, после каждой такой размолвки. Она знала, что мать плачет ночами, но все равно продолжала выводить ее из себя.

Вила думала, что она ни о чем не догадывается, но в ту роковую ночь Юда все видела. Она слышала, как мать разбудила Вилу и повела ее к озеру. Юда шла за ними, и притаилась за деревом. Когда мать топила Вилу, Юда не издала ни звука. Она сжимала кулаки так, что болели ногти, и молилась богам, чтобы Вила больше не дышала. Она хотела быть единственным ребенком у своей матери, и готова была притворяться хорошей и послушной дочерью, лишь бы ее младшая сестра умерла.