Зимняя роща - Юлия Лим (2018)

– Мне никак не переубедить тебя, Чернобог? – Вила шмыгнула носом. Слезы катились по ее щекам, худые плечи подрагивали. – Так ты относишься к своим жертвам?

– Брось, девочка, эти разговоры. Жертва важна как для людей, так и для божества. Ты отдашь свою жизнь, но подаришь мне силы, с которыми я овладею Залесьем.

2

Чернобог натянул поводья, Буян остановился, несогласно тряхнув мордой. Повсюду хрустели ломающиеся ветки, хлюпала жидкая грязь.

Словно серые призраки, невесты появлялись одна за другой среди деревьев. Их глаза-огоньки подрагивали, как пламя свечи на ветру.

Трясея выехала вперед. Вила ужаснулась виду Росы, которая превращалась в скелет.

– Вам не сбежать от нас. Сдавайтесь, – потребовала Трясея.

– Ты еще кто такая? – голос Чернобога стал опасно низким, от него затряслась земля.

– Меня зовут Трясея. Я собираюсь освободить эти земли, сбросив Кощея в лапы смерти, – сказала она, переигрывая.

– Тогда зачем ты нас останавливаешь, раз тебе нужен Кощей? – спросил Чернобог.

– Видишь ли, я собираюсь стать царицей Залесья.

– Мертвецам царицы не нужны.

Трясея поджала длинные тонкие губы, отчего ее треугольный подбородок забавно вытолкнулся вперед.

– Теперь мне придется тебя убить, – она махнула костлявой рукой. Невесты двинулись к ним.

– Чтобы убить меня, тебе нужно быть богиней. А ты всего лишь живой мертвец, – Чернобог обвел скелетов взглядом, и они замерли. Ему не понадобилось щелкать пальцами. – Пади ниц и моли о прощении. Перед тобой Чернобог, отец хаоса и прародитель Залесья. И, если кому и позволять тебе править этими землями, то только мне.

Трясея осмотрелась. Она жила благодаря жгучему чувству мести, что растекалось по ее омертвевшим венам ядовитым согревающим червем.

– Так и быть, проезжай, – сказала она. – Но не жди от меня поклонения. Меня пробудили не для того, чтобы разбираться в местных богах.

– Как пожелаешь, – Чернобог махнул рукой.

Многочисленная армия невест развалилась. Он натянул поводья, и Буян повез их с Вилой дальше, переступив кости.

– Что с ними теперь будет? – спросила Вила, оглядываясь.

– Соберутся и пойдут, куда хотят. У меня нет времени на пустые разговоры с упрямыми женщинами, – ответил Чернобог.

3

Шли секунды, минуты, а медальон все лежал на дне колодца. Водяной почувствовал облегчение, когда боль в желудке прошла. Он подумал, что не было никакого разговора с матерью, что он либо сам все это придумал, либо медальон в животе сотворил с его разумом что-то неладное.

«Если бы все было так, мой мальчик, – сказала Марыська. – Увы, не сработало. Не видать мне своего тела, не обнять тебя, не поцеловать».

– Еще рано сдаваться, – сказал Водяной, – я попробую что-нибудь еще. Может, ты знаешь какое-нибудь заклинание?

«От проклятья так просто не избавиться. Заклинания не всегда могут помочь. Я была обречена оставаться колодцем тысячу лет, а прошла лишь половина».

– Я не верю, что нет способа вернуть тебе прежний облик. Почему в Залесье все должно быть так сложно? Почему я не могу увидеть собственную мать и посмотреть ей в глаза? – Водяной сжал кулаки, заходил кругами. Бессилие давило на него, приводило в ярость, а он мог лишь выговаривать гневные слова.

«Ты можешь освободить свою маму, Збышек, – он вздрогнул от неожиданного голоса Кикиморы в голове, – для этого придется принести кровавую жертву».

– Кто это? Зачем ты мне это говоришь? – спросил он вслух.

«Меня зовут Кикимора. Я мать Домового. Сможешь ли ты совершить кровавый ритуал ради спасения матери? Если ты согласен, я расскажу тебе, что ты должен сделать».

Водяной замешкался. Что, думал он, если они мне врут, и просто кто-то зачаровал колодец, а кровавый ритуал принесет силы врагу Залесья?

«Не бойся. Я ничего не получу от этого ритуала, – успокоила его Кикимора, – я лишь хочу отплатить тебе за то, что ты спас моего сына».