Зимняя роща - Юлия Лим (2018)

Она улыбнулась. Эта улыбка отпечаталась в его сознании и сердце.

«Когда я видела тебя в последний раз, ты был младенцем. У тебя были пухлые розовые щечки, – ее голос звучал в его голове с непривычной для него нежностью, – маленький носик, большие глаза. Я вижу в тебе те же черты, только теперь ты так похож на отца. Больше, чем на меня».

– Я отнесу тебя в замок! – опомнился Водяной, заерзал, чтобы не ударить голову матери об землю, но она поймала его за запястье, остановив.

«Я умираю, Збышек. И последние мгновения хочу провести с тобой. Я слишком долго ждала тебя».

Тогда он остался рядом, сжимал ее руку и не сводил взгляда.

– Не вини царевича в моей смерти. Я сама разрешила ему выпить воду, не зная о последствиях. Пусть будет так.

– Но как я могу тебя отпустить? Я же только-только увидел тебя, – Водяной сдерживал слезы, но его голос дрожал, как у испуганного ребенка. – Разве ты не жалеешь о том, что нам досталось так мало времени?

«Я жалею лишь о том, что не смогла воспитать тебя, увидеть твои первые шаги, услышать первые слова. Но я не жалею о том, что встретила твоего отца, что родила тебя, хоть и не на родных землях. Ты – моя жизнь, Збышек. Я люблю тебя, и всегда буду любить».

Морщинки возле ее глаз разгладились, взгляд застыл. Она лежала неподвижно, и только ее рука сжимала его руку все так же крепко, как в первый раз.

Водяной закрыл глаза, не сумев сдержать слезы. Ему было больно, страшно, и одиноко. Он склонился к матери, прижался щекой к ее пышным волосам, и беззвучно зарыдал.

2

Домовой шел на балкон, чтобы перевести дух, промерзнуть и дать холоду ударить по мозгам хорошенько. Он не сразу понял, что ему не холодно.

– Вот блин, – заворчал он, недовольно хмурясь. Смирившись, Домовой вернулся в замок.

Он подошел к двери, за которой должны были быть Мара и Тая, приложил ухо и прислушался. Подозрительно тихо. Он постучал, но никто не ответил.

– Я захожу, —предупредил Домовой, открыл дверь.

Он заметил лежащую на полу Мару. Он подбежал к ней и потряс за плечи.

– Майя! Очнись!

Она пыталась пошевелить губами, но они едва двигались. Домовой услышал шепот, склонился. И Мара прошептала:

– Отойди.

Не успел он ничего понять, как его отбросило невидимой взрывной волной. Домовой ушибся спиной о стену, но это его не остановило. Он подобрался к ней на четвереньках, перевернул на спину, присмотрелся.

Мара выглядела старше. Черты лица стали более грубыми, глаза казались меньше. Волосы вились длинными змейками и пушились на концах.

– Что случилось? – удивленно повторил Домовой.

– Кто-то умер в Залесье, – ответила Мара, – умер, и подарил мне силы.

Она поднялась без его помощи. Домовой встал рядом. Теперь она была с него ростом, но выглядела старше.

– С тобой точно все в порядке? – спросил он.

Мара потрепала Домового по рыжим волосам, обняла его. Он обнял ее в ответ. Так они и стояли несколько минут, вслушиваясь в тишину и дыхание друг друга.

– Залесье умирает. Если оно умрет, то погибну и я. Поэтому мне нужна будет твоя помощь, Домовой, – сказала Мара, отстранившись. Он заглядывал ей в глаза, и ей виделось в них любопытство. – Давай найдем Водяного.

Домовой взял ее за руку.

– Веди. Я последую за тобой, куда угодно.

Никто не заметил, как две фигуры исчезли из замка, миновали снежные поля и растворились среди ветвей замерзающих деревьев.

3

Берендей усадил Руслану на стул. Тот зашатался, но устоял.

– Мебель здесь давно не обновлялась, – сказал царевич.

– Ничего, я переживу, если ножки вдруг сломаются, – ответила она.

Берендей подошел к сундуку. Ему пришлось встать на колени, из-за роста. Царевич откинул крышку, проверил краски. Все, кроме красной, высохли.

– Я изображу твой портрет одним цветом, – предупредил он.