Девушка лучшего друга - Алекса Гранд (2020)

У меня в башке начинает играть траурный марш, пальцы сами сжимают в гармошку скатерть, а на языке вертится столько нелицеприятных эпитетов, способных охарактеризовать сидящую напротив женщину. До ломоты в конечностях мне хочется ее осадить и подробно пройтись по ее отвратительному характеру и необъяснимому стремлению испортить дочери жизнь. Но я банально не успеваю, потому что Слава порывисто поднимается из-за стола и гневно тыкает в мать пальцем.

– Ноги моей здесь не будет, слышишь?! Пока не научишься нас с Тимуром нормально принимать! – пропитанный чистой яростью и концентрированной обидой крик отскакивает от стен и резонирует с черным комом, растущим у меня в груди.

– Пойдем.

Я бережно обхватываю Стасю за плечи и вывожу в коридор, помогая ей одеться. Запахиваю крепче полы ее длинного пальто и затягиваю пояс дрожащими от гнева руками. Странно, но при всей моей импульсивности я не совершил ничего такого, что позволило бы мне провести остаток вечера в отделении полиции. Однако, прогресс.

В который раз проклиная приглашение на этот чертов ужин, мы со Станиславой торопливо вываливаемся на лестничную клетку и так же нетерпеливо ждем лифт. Чтобы как можно скорее свалить из этого ненормального жилища и не видеть возомнившую себя вершительницей чужих судеб Стаськину маман. Спускаемся вниз, крепко обнимая друг друга, и стараемся избавиться от прогорклого послевкусия, оставшегося после неприятного разговора.

А потом я спотыкаюсь и застываю, замечая в серебристо-стальных глазах Славы слезы. Стираю их бережно подушечками пальцев и задыхаюсь от щемящей нежности.

Моя маленькая девочка. Мой храбрый воин. Готова испортить отношения с родными, лишь бы защитить меня.

Глава 22

Слава

Со злополучного ужина у родителей прошла уже пара недель, а я до сих пор не могу восстановить нарушенный баланс. Все чаще язвлю, обливая попадающихся под горячую руку людей ядовитым сарказмом. Все чаще слетаю с катушек, ругаясь с даже самыми безобидными представителями нашей разношерстной группы. И все чаще забываю выполнить те или иные поручения преподов, сосредоточившись совсем не на учебе.

Время торопливо утекает сквозь пальцы, и я всеми силами стараюсь остановить его бег. Пытаюсь запечатлеть наши счастливые мгновения с Тимуром в памяти телефона, не пропускаю ни одного его заплыва и иногда подумываю о том, чтобы набить на ребрах тату.

Вытаскивая вечно разряженный гаджет из сумки, я фоткаю Громова, когда мы сидим с ним в кафе и глушим сладкое какао с молоком. Я снимаю на видео все его старты и подолгу их пересматриваю, когда остаюсь одна. И все больше похожу на психованную одержимую маньячку, намертво приклеившуюся к объекту своего обожания.

Благо, Тимур испытывает ту же палитру горько-острых эмоций и не потешается, когда я прошу подарить мне его любимую серую толстовку с капюшоном.

– Год – это же так долго!

– Я бы ни за что не смогла…

– Да он найдет себе англичанку, как только приедет!

Подобные шепотки, наполненные злым торжеством, едва ли не каждый день ударяются мне в спину. И единственное, что я делаю – так это стискиваю до боли пальцы и прикусываю до крови губы, высоко вздернув подбородок. Я мечтаю, чтобы все эти прогнозы оказались неправдой, и одновременно боюсь, что расстояние разделит нас с Громовым навсегда.

Я, как никогда, нуждаюсь сейчас в поддержке и словах одобрения, но даже преданная и обычно оптимистично настроенная Летова держит нейтралитет, скептично хмуря тонкие светлые брови.

– А я бы не отпустила никуда Тимура на твоем месте, – в одну из наших ставших редкими встреч бурчит подруга, поглощая вот уже вторую порцию шоколадного мороженого, и нетерпеливо болтает недостающими до пола ногами.