Девушка с юга - Камбаралы Бобулов (1964)

Но я не боюсь трудностей. Буду стараться. Говорят «Старание и труд — все перетрут». Через пять лет я стану учителем родного языка и литературы. Этого нужно добиться, и я добьюсь.

Мама, узнав, что я принята, прислала письмо «Не осрами нас, дочка, — пишет она, — не запятнай свою честь». О чем тревожится мама? О том, чтобы меня никто не обидел, чтобы я вовремя ела, отдыхала, чтобы я, в случае нужды, не постеснялась написать ей о деньгах. И наконец: «Никому не рассказывай о том, что ты сосватана, а то можно попасть в «Чалкан»[6] или в газету». Ох, мама, мама... Она, знаю, лишилась сна с тех пор, как я уехала. Каждый день только и думает: «Как там Гулкуш? Не случилось ли с нею что-нибудь плохое?»

Я не рассказала, кажется, о том, что делалось в нашем доме перед моим отъездом. Мама никак не могла примириться с нашей разлукой. Она оттягивала ее со дня на день. Она сбилась с ног: пекла мне в дорогу лепешки, жарила мясо... Сама уложила в большой чемодан мои вещи. Зашила в подкладку моего пальто деньги. «Берегись воров, — предостерегала она. — Их много в поездах и в городах». Ночью она рассорилась с отцом, обвинив его в том, что это именно он согласился на мой отъезд.

— Наша дочь уезжает, а ты спишь, — упрекала она его.

— Что же мне делать? — оправдывался отец. — Она ведь едет учиться. У многих дети учатся в городе и приезжают к родителям зимой и летом, когда их отпускают.

Но разве это могло утешить мою маму?!

Она провожала меня в машине до станции Кара-Суу, где я села на поезд. Мы ждали его часа полтора. И все это время она напутствовала меня и плакала.

Как мне ее жаль! И я, не скрою, уже очень соскучилась по ней.

Вот мы и начали учиться. Каждый день по восемь часов лекции. Их нужно записать. Кроме того, сидишь за книгами в библиотеке. Мы, бывало, жаловались на то, что трудно в школе. Смешно вспомнить об этом. Разве сравнишь день студента с днем школьника.

Преподаватель по фольклору сказал нам: «Помните, что вы студенты университета. Вы должны приучать себя к самостоятельному научному мышлению, а не повторять механически все то, что услышите или вычитаете».

Читает он лекции живо, увлекательно. Записывать его трудно, так как хочется слушать.

А на лекции по истории произошла неприятность. Позади меня сидел какой-то парень и все время мешал слушать: шутил, кривлялся. Он приставал ко мне: как зовут? из каких и мест? сколько мне лет? Хотел сесть рядом. Я отмалчивалась. Преподаватель сделал ему замечание раз, другой. А он — никакого внимания. Тогда преподаватель вынужден был удалить его с лекции. Всем нам было стыдно.

Среди студентов есть один пожилой: у него уже лысина, и он ее ничуть не стесняется. Он с гордостью говорит, что у него пятеро детей. «Учиться никогда не поздно», — любит он повторять. И правда. Все относятся к нему с почтением.

...Сегодня воскресенье — выходной день. Мы отдыхаем вместе со всеми. Еще вчера с вечера девушки принялись готовить свои наряды. Айгюль суетилась: «Принаряжусь и поищу красивого парня». После обеда она ушла. А я и Сайракан остались в комнате: сидим и прислушиваемся: не остановится ли кто у нашей двери. Моя подружка выглядывала несколько раз на балкон. Никого. Она шагает вдоль комнаты и сердится:

— Дуры мы, дуры. До каких пор нам ждать и томиться?! Их нужно проучить. Пошли гулять.

— Ну что ты! — пытаюсь я ее сдержать.

— Пошли! — настаивает она.

— Подождем, они вот-вот придут.

— Хватит! — кричит подружка и хватает меня за руку.

Я сопротивляюсь.

— Боюсь.

Сайракан смеется.

— Кого ты боишься? Волки в городе не водятся.

— Бывают люди пострашнее волков. Многие мне в нашем айыле говорили, что в городе среди бела дня увозят девушек.

Сайракан перестала смеяться.

— И ты поверила этим басням?! Глупенькая...

За дверью послышались шаги. Мы схватили первые попавшиеся под руки книги и сделали вид, что углубились в чтение.