Джульетта - Энн Фортье

— Вы, — ответил Алессандро. — Вы настоящая Толомеи. Помните? «…Я покажу свое злодейство. Когда справлюсь с мужчинами, жестоко примусь за девок; всем головы долой!» — Увидев, что я узнала цитату, он улыбнулся: — «Ну да, головы или что другое, понимай сам как знаешь».

Я уронила руки на колени, отчасти с облегчением, но и с некоторой неловкостью от такой перемены в разговоре.

— Вы меня удивляете. Я не подозревала, что вы знаете «Ромео и Джульетту» наизусть.

Алессандро улыбнулся:

— Только сцены с драками. Я вас разочаровал?

Не зная, флиртует он со мной или просто смеется, я вновь начала поигрывать кинжалом.

— Хм, странная штука, — сказала я, — дело в том, что я тоже знаю пьесу наизусть. Всегда знала. Еще не понимала ничего, а уже знала. Словно ее произносил голос, звучавший в моей голове. — Я натянуто рассмеялась. — Интересно, почему я это вам рассказываю?

— Потому что вы совсем недавно узнали, кто вы, — просто сказал Алессандро. — И все, наконец, начинает становиться на свои места и обретать смысл. Все, что вы сделали или решили не делать, становится понятным. Люди называют это «узнать свою судьбу».

Я подняла глаза и увидела, что он смотрит не на меня, а на кинжал.

— А вы? — спросила я. — Вы знаете свою судьбу?

Он вздохнул.

— Всегда знал. А если случится забыть, Ева-Мария мне быстро напомнит. Но меня всегда бесило, что мое будущее предопределено. Всю жизнь я пытался убежать от судьбы.

— Удалось?

Он подумал.

— На время — да. Но знаете, судьбу не обманешь. Она тебя где угодно найдет. От нее не сбежишь.

— А вы далеко убегали?

Он коротко кивнул.

— Очень далеко. До самого края.

— Вы разжигаете мое любопытство, — игриво сказала я, надеясь на продолжение, но его не последовало. Судя по морщинам, появившимся на лбу Алессандро, тема была не из приятных. Очень желая побольше узнать о его прошлом, но боясь испортить вечер, я просто спросила: — Это далеко отсюда?

Он чуть не рассмеялся:

— А что? Хотите сходить?

Я пожала плечами, бездумно раскручивая кинжал на скатерти:

— Я не пытаюсь убежать от своей судьбы.

Когда я не подняла глаз, он положил руку на кинжал и остановил вращение.

— Может, это было бы к лучшему?

— Нет, — возразила я, дюйм за дюймом вытаскивая свое сокровище из-под его ладони, — я предпочитаю остаться и бороться.

После ужина Алессандро настоял, чтобы проводить меня в отель. Он уже выиграл битву за ресторанный счет, поэтому я не стала протестовать. Даже если Бруно Каррера уже сидит, на свободе остается псих на мотоцикле, охотник за трусливыми мышками вроде меня.

— Знаете, — сказал Алессандро, когда мы шли в темноте, — я раньше был таким же, как вы. Думал, что нужно воевать за мир и что ради идеального мира нужно приносить жертвы. Со временем разобрался. — Он посмотрел на меня. — Оставьте мир в покое.

— Не пытаться сделать его лучше?

— Не принуждайте людей быть идеальными. Так до самой старости стараться можно.

Я не сдержана улыбки — эти слова больше подошли бы светской львице.

— Несмотря на то, что мой кузен в больнице и много терпит от женщин-докторов, я отлично провела время. Как все-таки жаль, что дружба между нами невозможна!

Для Алессандро это стало новостью.

— Невозможна?

— Разумеется, нет, — сказала я. — Что скажут ваши друзья? Вы Салимбени, я Толомеи. Нам суждено быть врагами.

Улыбка вновь заиграла на его лице.

— Или любовниками.

Я не сдержала смех, в основном от удивления.

— О нет! Вы Салимбени, а Салимбени был прототипом шекспировского Париса, богатого парня, хотевшего жениться на Джульетте после ее тайного брака с Ромео.

Алессандро на ходу переваривал услышанное.

— А, вспомнил. Богатый красавец Парис. Это я?