Любимая для Грома - Надежда Борзакова

Мужчина медленно провел взглядом от носков моих светло-розовых кроссовок до явно огромных от страха глаз. И мне очень и очень не понравилось то, как загорелись его.

- Добрый день, Влас Тимурович, - пролепетала я. – У Леся… У Волконского… У фотографа, с которым у вас должна была быть фотосессия, жена начала рожать, потому вместо него я. Меня зовут Ева…

- У тебя десять минут, - оборвал он мой сбивчивый поток объяснений.

- К-конечно.

Соберись, Ева. Он просто богатый бизнесмен, смотрящий на людей не своего круга как на мусор. Ничего удивительного. Тебе плевать. Твоя задача сделать несколько кадров для статьи на сайте. Удачных кадров, чтоб босс, увидев их, захотел сделать тебя штатным фотографом.

Будет легко. Свет отличный, как и интерьер. А уж сама «модель»… У Громова густые, стильно постриженные черные волосы, высокий лоб, широкие брови, квадратный подбородок, хищный нос, тонкие губы, густая темная щетина. Тонкие, едва заметные, морщины на лбу и вокруг глаз, и глубокие между бровей, как бывает, когда человек часто хмурится. Левую бровь рассекает шрам, но это не портит…

Он высокий, широкоплечий. Под дорогим серым костюмом угадывались прокачанные мускулы, на лишний вес не было ни намека в его тридцать четыре, не в пример многим другим.

Все будет в порядке!

Достав фотоаппарат из сумки, я накрутила внешнюю вспышку на горячий башмак, потом включила его и сделала тест. К счастью, техника не подвела.

- Я готова!

- Серьезно? – ледяные глаза недобро полыхнули.

- Выпрямитесь немного, пожалуйста, и посмотрите в сторону, - акцентировав на «в сторону», попросила я.

Все время, пока я готовилась, он неотрывно глядел на меня.

Щелчок. Еще один. Руки слегка подрагивали, ладони вспотели. Пришлось вытереть их о джинсы. Вдох-выдох. Сменить ракурс. Продолжить.

Громов развалился в кресле и снова уставился на меня. Так, словно я перед ним без одежды.

- Не слишком удачная поза, Влас Тимурович.

Сзади тихо хохотнул Марк.

- Это снимки для статьи о вашей благотворительной деятельности, об успехе в бизнесе. А фотографии так создадут иное впечатление.

- Вот как… И какое же?

Что ты богатый мудак, сумевший украсть миллионы, и глубоко презираешь всех и вся.

- Негативное.

- Это будет твоя проблема, птичка, а не моя.

- Что ж, в таком случае мы закончили. Благодарю вас, что нашли для меня время, - понадеявшись, что из тех пяти-шести кадров, что я успела снять, когда он сидел нормально, можно будет выбрать пару подходящих, проговорила я.

Разобрала фотоаппарат, сложила его в сумку. А Громов медленно поднялся из-за стола и развязным шагом приблизился. Вплотную, так, что мое плечо почти уперлось ему в грудь. Глубокий мужской запах залил меня до макушки.

- В десять вечера приедешь сюда. Надень что-нибудь… Подходящее. Если ничего нет, тебе привезут.

В серых глазах с темной каймой по краю радужки плескался океан цинизма и превосходства.

- Прошу прощения, но в мои обязанности это не входит, Влас Тимурович, - вскинув голову, уставилась на него.

Ноздри крупного орлиного носа вздрогнули, на стиснутой челюсти заиграли желваки.

- Что и в чьи обязанности входит решаю я, - прорычал он оскалившись. – Захочу, и ты мне голой на столе станцуешь, а потом отсосешь...

Склонился прямо к моем лицу, опаляя дыханием.

- В том, что касается ваших подчиненных, Влас Тимурович, - проговорила, стараясь не клацнуть зубами от возникшей во всем теле дрожи. - Я в их число не вхожу.

- Ты понимаешь, кому отказываешь?

- Да. Я отказываю вам.

- Не боишься пожалеть?

- Я вас не боюсь. Всего доброго.

На трясущихся ногах, я обошла его. Стараясь не перейти на бег, поднялась по ступеням мимо Марка. В ушах стоял гул, перед глазами все плыло.

Я соврала. Я безумно испугалась его.

Глава 2