– Нет, действительно! Это мистер Генри был ранен. Я – просто сконфужена, – пренебрежительно сказала Кларисса. – Мне известно, что вы гордитесь своей грубостью – Бог знает почему! – но я никогда не видела ничего, что могло бы сравниться с этой театральностью!

– Театральностью! Какое нахальство, клянусь небом! – Тревор обвиняюще указал на стопку сложенных ярдов, лежащую в мешанине рваной бумаги. – Не могли бы вы объяснить эту интересную покупку?

Кларисса вызывающе вздернула подбородок.

– Не могли бы вы объяснить ее состояние?

Он стиснул челюсти.

– Не ждите, что я попрошу прощения! Не сейчас! Да, я разорвал пакет.

Кларисса решительно подошла к дивану и начала поправлять сверток, ее пальцы слегка дрожали.

– Я догадалась, что это ваших рук дело, как только увидела, – сказала она низким напряженным голосом. – Но почему? Я не понимаю. Вы делаете вид, что я здесь гостья, а потом обращаетесь со мной как с вещью! У вас нет права – ни малейшего права! – осматривать мою личную собственность.

Он последовал за ней, и его длинные пальцы крепко сжали ее руку.

– Какие у меня права, Кларисса? – прошипел он. – Или у меня их вовсе нет?

Он резко повернул ее к себе, и она ахнула от смеси боли и гнева.

– Отпустите меня сейчас же! Что на вас нашло? Вы ведете себя как сумасшедший!

Его лицо исказилось разочарованием.

– Разве я не имею права прикасаться к вам?

– Никаких прав я вам не даю! – Oна вспыхнула. – Отпустите меня!

Вместо этого он как тисками схватил ее за плечи и вперился взглядом ей в лицо; в его глазах горел странный, дикий свет.

– А какие права ты предоставилa Юстасу Генри?

Ее глаза расширились от шока.

– Я провел бóльшую часть двух недель, ходя вокруг тебя словно по яичной скорлупе, дурак, обращался с тобой как с леди, клянусь Богом! Мечтал, что смогу завоевать твое холодное маленькое сердце! И все время ты хотела отдаться какой-то мяукающему котенку, лакающему молоко из блюдца…

– Прекратите!

– ... который недостаточно мужчина, чтобы остаться рядом с тобой, когда я вхожу в комнату!

– Прекратите это немедленно!

– Господи, Кларисса, если бы я любил женщину, я бы не откланялся и не cбежал, завидев, что ей угрожает такой негодяй, как я!

– Нет! – пылко согласилась она, борясь с его хваткой. – Рискну предположить, что вы повалили бы его на землю или начaли драку для развлечения! Поучительно! – Она вырвалась из его лап и потерла стиснутую руку. Ее глаза горели гневом. – Мистер Генри, слава Богу, обладает и манерами, и здравым смыслом! Он никогда не унизит леди, предаваясь истерике!

– О, мистер Генри – это все, что достойно восхищения! – ядовито фыркнул Тревор.

Кларисса сжала губы в тонкую линию, явно пытаясь сдержать гнев. Она вернулась к столу перед камином и несколько механически начала складывать нарды.

– У него, безусловно, много замечательных качеств. Незачем глумиться над ним или обзывать его! Мистер Генри обладает хорошо осведомленным умом и добрым сердцем. Такое сочетание всегда должно вызывать уважение.

Глаза Тревора сузились.

– А привязанность?

Она ответила не сразу, вместо этого наклонилась над столом, дрожащими руками собирая записи очков, набранных игроками.

– Все здесь ясно как апельсин. Ты хочешь выйти за него замуж, если выгорит. – В голосе Тревора отчетливo слышалось отвращение. Он презрительно взмахнул кашемировым платьем. – Где ты нашла достаточно средств, чтобы купить этот вздор? Шелк и муслин с веточками! Я думал, ты нищая.

– Я кое-что отложила… не то чтобы это ваша забота! Почему бы мне не тратить свои деньги так, как я хочу?