Шаман - Ольга Дашкевич

Я едва успела подхватить Тошку. Его голова упала на мое плечо. Во внезапно наступившей тишине раздался слабый голос Нэнси:

— Вот блин… Ущипните меня кто-нибудь поскорее!

Глава 13

— Знаешь, что? — Нэнси обернулась на сиденье и скорчила Тошке ужасную рожу. — Когда тебе в следующий раз взбредет на ум поизображать Гарри Поттера, ты хотя бы предупреждай. Я чуть Богу душу не отдала, между прочим. Открываю глаза — блин горелый, лежу на камне, задница мерзнет, ноги раздвинуты, как в кабинете у гинеколога — ну, думаю, видать, я на аборт пришла и после веселящего газа так забалдела… Интересно, думаю, выскребли уже, коновалы, или еще нет?.. Приподнимаю голову, гляжу — Антон висит под потолком и глазами сверкает, вылитый Дамблдор в гневе. Ну, я, от греха подальше, обратно в обморок — бульк!.. Открываю глаза второй раз, смотрю, меня на руках держит мужчина моей мечты, и ни один, блин, мускул у него не стоит… прости, Иван, — не дрожит. А возле дверей, вообразите, Тошка, весь в кровище, и Вера — кудряшки чуть ли не дыбом стоят, искрят, как у бешеной кошки, перед ними стоит такой светящийся… кто-то… с рогами, блин. В красном таком трико. Короче, Гёте, блин, Фауст. Мне скучно, бес, мне скучно без тебя, — как Игорь Петров по кличке Лабас однажды заметил. Ну, думаю, на хрен такие приколы, больше веселящий газ не употребляю, отдам врагу, ну его на хрен… И вообще, думаю, с абортами пора завязывать, лучше рожу кого-нибудь, самое время по пеленкам приколоться… Тем более, прямо перед глазами маячит черная мадонна с младенцем, и такая прелесть этот младенец, что мне прямо тут же захотелось его схватить и потискать. Но мадонна, вижу, потискать не даст, и вообще она вся в сиянии, как Дева Непорочная, куда там потискать… Разве что приложиться к пяточке розовой. У негров розовые пятки, умора, блин, может, они правда наши братья?.. И тут, смотрю, Антон руку поднимает, и, типа, производит такой бада-бум с фейерверком. Голой рукой! Этот, в красном, натурально, улетает к хренам, как Темный Лорд, сраженный Люком Скайвокером в честном поединке. Ясно, думаю, надо поменьше смотреть киношки и побольше умных книжек читать. А то уже мерещится. Жду, когда санитары прибудут, тут Тошка вырубается, а вместо санитаров возникает жирный коп с обалдевшей мордой и велит всем положить оружие. Никакого оружия ни у кого нет, главное. Но все падают на пол и лежат тихо. Тише Тошки. Только Вера, смотрю, сидит и что-то боромочет. Что ты там бормотала, Вера?

— Я тебя люблю, — пробормотала я Тошке в шею.

Он ничего не ответил, но его рука, лежащая у меня на плече, чуть заметно сжалась.

— А все почему? — Нэнси многозначительно поднимает палец и устраивается на сиденье поудобнее. — Все потому, что я забыла дома зонтик! — она торжествующе обводит нас глазами и смеется. — Ну, правда! Я хотела его взять, честно, хотела. И в последний момент прохлопала.

— Это все замечательно, — Иван рулит, как обычно, осторожно, но быстро, обгоняя несущиеся машины. — Но вот скажите мне, что там за история была с дамасским кинжалом. А, Тош?

— Я не знаю, — произносит Тошка неохотно, отворачивается и начинает смотреть в окно. За окном нет ничего интересного, обычные домики, обычный пейзаж Бакс Каунти, я знаю Тошку, он просто не хочет отвечать.

— И все-таки? — Нэнси с любопытством смотрит на него. За последнее время ее отношение к Антону сильно переменилось, это видно невооруженным глазом.

— Тошка, не тупи, — командует Иван. — Расскажи, интересно же, на самом деле!

Антон хмурит брови, потом убирает руку с моего плеча, снимает очки и начинает их протирать. Я улыбаюсь. Он косится в мою сторону и пожимает плечами.

— Да что рассказывать-то, я не понимаю… Они свалили меня там, как мешок, ага. Я еще в машине почувствовал, что улетаю. У меня, понятное дело, глюки несутся, ну… рога у них там растут, все дела. На ногах стоять не могу.