Единственная и неповторимая - Шейн Уотсон (2008)

— Да, верно! Официантка, продавщица, пусть даже парикмахерша… Я так и представляю ее с этими собаками… боксерами, ужасными такими, у которых слюна течет, или в шезлонге, на каком-нибудь заднем дворе: она лежит, одежду ее шевелит ветер, а вокруг бегают детишки. Или же она сидит на заднем сиденье «кортины», вытянув ноги из окна, с зажженной сигаретой, собакой на месте водителя, а на шее висят гроздья фальшивых бриллиантов.

Мартин замолчал, услышав первые звуки песни «Ее зовут Рио» группы «Дюран-Дюран», а потом начал подпевать странным фальцетом.

Аманда, воспользовавшись моментом, выскользнула из-под его руки, схватила Джулию под локоть и отвела в сторону, к аудиосистеме.

— Фу-у-ух! А что еще будет? — Джулия явно получала удовольствие, и важно было завершить все это как можно скорее.

— Джулия! — Аманда стала говорить безапелляционным тоном, чтобы избежать недопонимания и не дать Джулии возможности опомниться. — Джулия, с обслуживающей компанией я все улажу. Уверена, они войдут в положение и…

— Может, сначала мне все объяснишь?

— Мартин думает, на тебе его одежда.

— Чего?

— Одежда его дизайна, из последней коллекции. Он принимает тебя за ту, кем ты не являешься, что очевидно. Я считаю, что для тебя же лучше будет немедленно пресечь это недоразумение в корне, а потом ты исчезнешь. Забудь, что тут произошло. Он же настоящий маньяк…

— Ты всегда так орешь?

— Джулия, — Аманда тяжело дышала, как будто ей предстояла задача не из легких, но она была полна решимости ее выполнить, — я не та, за кого ты меня принимаешь.

Потрясенной Джулия не выглядела.

— Я совершенно точно знаю, кто ты такая: Мэнди Уайт, одна из лучших стилистов и колористов в Бэзилдоне в семьдесят пятом — семьдесят седьмом годах. Может, даже наравне с Троем. Сейчас — Амонда или как там правильно. Тусуешься в модной среде и…

Последние слова Джулии перекрыл голос ведущего, загремевший из колонок прямо над их головой. Лучи прожектора забегали по крыше шатра.

— Награду «Лучший стиль» получает Аманда Ворт, редактор «Ла мод»!

Взгляды Аманды и Джулии встретились.

— Блин! Блин! — сказала Аманда.

— Ну да, это ты. — Джулия ухмыльнулась. — Иди туда, а я тебя здесь подожду.

В сопровождении барабанной дроби и пронзительного света прожекторов Аманда гордо зашагала к сцене. Она слегка улыбалась, втянув живот и выпрямив спину. Когда она поднялась по ступенькам на сцену, ведущий отступил в сторону и сложил ладони перед носом. Он смотрел на нее с выражением, полным почтения и торжественности.

— Спасибо, — схватила микрофон Аманда. — Мне так не хочется говорить очевидные вещи, ведь «Ла мод» славится своей непредсказуемостью… — Она сделала паузу, чтобы дать утихнуть легкому смеху. — Но это совместная работа и совместная награда. И спасибо Мартину за это великолепное платье. — Умеренные аплодисменты. — А также за то, что он доказал, что мы, те, кому за тридцать, можем еще всем утереть нос… если только дизайнер платья не подкачает.

Огромное изображение Аманды на экране позади нее проговаривало слова вместе с ней, в то время как зрители внизу рассматривали покрой ее платья, туфли, форму плеч. Она видела, как в полусвете сверкают их глаза и двигаются губы. «Еще бы, дорогая…», «О, перестань! Она же редактирует «Ла мод» из кабинета доктора Магды…», «Ну да, должно было пройти какое-то время после похорон Эмбер Бест, но она, верно, думает, что трех дней вполне достаточно…», «Тот номер мне понравился. Ты уверен, что именно она его редактировала?..», «Кто делал ей эту прическу?», «О, да ей все сорок три…», «Да уж, совместная работа, не думаю, что лично она достойна этой награды…», «Ей сорок девять, Эрика видела ее паспорт у столика регистрации в аэропорту…», «Мартин, наверное, вне себя…», «Представь только, он думает, что он гвоздь программы, а тут на каждой обложке появляется фотография Аманды Ворт, которая щеголяет в его платье…»