Единственный и неповторимый - Адриенна Бэссо (2018)

– Да? Тогда извини.

Извинение ее безмерно удивило. Она знала немногих мужчин, которые были в состоянии признать, что произнесли те или иные слова неосмотрительно. И никто из них даже не подумал бы попросить за это прощения. Она обернулась на голос и увидела мужа, сидящего в ванне у огня.

Проклятье! Большой ворох одежды в руках затруднил обзор. Знай она, что Малколм купается, вышла бы тихо и быстро.

– С какой стати ты решил искупаться в такое неурочное время? – спросила Джоан, нагнувшись, чтобы собрать одежду.

– Во время тренировки с моими людьми я несколько раз упал в навоз, – объяснил он, – и решил, что будет лучше для всех, если я искупаюсь.

– Как это предусмотрительно с твоей стороны. – Джоан медленно направилась к двери. Муж смотрел на нее напряженно и немного задумчиво. Такой взгляд всегда ее тревожил. – Раз ты вернулся к тренировкам, значит, ребра тебя больше не беспокоят?

– Они никогда меня сильно не беспокоили, – уклончиво ответил он.

Джоан нахмурилась. Мужская гордость – глупая и очень хрупкая вещь. Малколм, наверное, ценил ее заботу, но в то же время она его оскорбляла.

– Ты должен соблюдать осторожность, – напомнила она.

– Хм. А ты приятно провела день?

– Да, – честно ответила Джоан. – Утром я была с твоей матерью, сестрой и Бриенной, а после обеда – с детьми.

– Поскольку я ничего не слышал, Бриенна, вероятно, никого не узнала?

Джоан покачала головой.

– Нет. Но разве это не хорошая новость? Теперь ты знаешь, что тот, кто назвался твоим именем, не из числа твоих воинов.

Малколм пожал плечами.

– Это усложняет задачу поимки этого человека.

Джоан вздохнула.

– Задача изначально была сложной, почти невыполнимой.

– Не повторяй этих слов в присутствии отца. Он всегда утверждает, что Маккенна должны преследовать своих врагов до конца.

– Разве этот человек настоящий враг? – спросила Джоан. – Бьюсь об заклад, он всего лишь бедный безземельный рыцарь, назвавшийся твоим именем, чтобы произвести впечатление на юную неопытную девушку.

– Но он оставил Бриенну с незаконным ребенком и едва не развязал войну между Маккенна и Макферсонами.

– А что будет с этим человеком, если его поймают?

– Думаю, что он проведет какое-то время в тюрьме нашего замка, после чего его передадут Макферсону.

Джоан поморщилась.

– Ты считаешь, Макферсон проявит к нему милосердие?

– Кто знает? Он, конечно, жестоко обманул Бриенну, но ведь она испытывала к нему теплые чувства. Едва ли она захочет, чтобы отец пронзил его сердце мечом. Хотя лэрд Макферсон наверняка испытает большое искушение отрезать ему язык.

– Или яйца, – пробормотала Джоан.

Теперь поморщился Малколм.

– А еще говорят, что воины кровожадны. Куда нам до женщин! Давай лучше поговорим о чем-то менее жутком. Как дети?

– Спят.

Малколм разинул рот.

– Лилиас спит?

– Да. Она и Каллум не расставались с момента нашего приезда и оба слишком возбудились. А в таких случаях сон – лучшее лекарство.

Малколм откинулся на бортик ванной.

– Но как тебе удалось заманить Лилиас в постель?

– Я рассказала ей сказку.

Губы Малколма тронула слабая улыбка.

– В ней были драконы? Она обожает драконов.

– Конечно. Драконы, рыцари, феи, принцессы и верный пес, который всех спас.

– Звучит неплохо.

– Ну да. Настоящий эпос.

Они засмеялись, и воцарилась тишина. Был слышен только треск огня и плеск воды. Джоан почувствовала неловкость и поспешно занялась делом, для которого пришла в комнату, – укладыванием одежды в сундуки. Захлопнув последнюю крышку, она услышала:

– Я бы не возражал, если бы ты потерла мне спину.