Доля ангелов - Марина Юденич (2004)

Однако ж одновременно внимательно приглядывался к «лохам», а более всего косил глазом на продавцов «железа» — дешевых азиатских компьютеров, бывших тогда в ходу.

В чьей голове — его или «баронской», директорской — родилась неожиданная идея производить «железо» в России, я не знаю.

Антон, разумеется, утверждал, что — в его.

Однако с оригинальными идеями у Тоши всегда было туговато, потому, предполагаю, дело обстояло иначе.

Антон — завидущие глаза которого давно зацепились за крупные барыши торговцев «железом» — предложил директору «замутить» дело под крышей завода, пользуя, кстати, налоговые и прочие державные послабления издыхающей «оборонке». Открыть кооператив, поставляющий на голодный российский рынок низкосортное «желтое железо».

Директор же — по старой привычке — мыслил масштабно, к тому же хорошо знал возможности своего гигантского производства.

Его, думаю, и осенила идея.

Однако, как бы там ни было, она пришла вовремя. И — кстати.

Через год вся российская пресса трубила об «успешном вхождении в новую экономику гиганта социалистической индустрии», превознося качество и дешевизну первых российских персональных компьютеров.

Через пять лет «гигант социалистического производства» плавно и не менее успешно переместится из государственной — в нашу с Антоном собственность, положив начало череде «заводов, газет, пароходов», которыми мы — в недалеком будущем — обзаведемся.

Тогда, в девяносто первом, мы, пожалуй, «оперились» окончательно.

Городская квартира опустела. Начавший «походы во власть» Тоша схлопотал для нас государственную дачу в Ильинском.

Небольшой двухэтажный коттеджик.

Однако ж — на Рублево-Успенском шоссе, за зеленым «политбюрошным» забором, под охраной всемогущей стражи самого президента и — главное! — в тесном соседстве с крупными государевыми чиновниками, дружбы с которыми в ту пору исподволь добивался Антон.

Многим из них предстояло заглотать коварный Тошин крючок, но — до поры — никто ни о чем не догадывался.

Нас принимали радушно по одной простой причине — в нужные моменты Антон умел быть фантастически щедрым и предупредительным.

Стоило напыщенной матроне — супруге одного из президентских сподвижников — вскользь посетовать, что муж озадачил ее вечерним приемом гостей, Антон немедленно хватался за телефон. Вечером гостей матроны обслуживал один из самых дорогих ресторанов. Тоша заказывал все: закуски, напитки, бригаду официантов во главе с расторопным метрдотелем.

Et cetera…

Контакты с Надебаидзе в то время заметно сократились.

Нет, мы не ссорились, более того — при всяком удобном случае Тоша пел дифирамбы профессору и Виве, не таясь, рассказывал всем и каждому о том, что за роль сыграла эта чета в нашей судьбе.

Подробности, разумеется, опускались. Речь шла о серьезной травме, которую я получила однажды. Все почему-то думали об автомобильной катастрофе. К тому же люди в большинстве своем были интеллигентными или хотели таковыми казаться — лишних вопросов не задавали.

И тем не менее встречались мы все реже.

Притом — вот ведь проклятая обыденность! — все складывалось как бы само собой. Постепенно, исподволь, незаметно — но от того ничуть не менее по-свински, чем обстояло на самом деле.

Они пару раз побывали у нас на даче. Антон обставлял приемы с пафосом — на мой взгляд, излишним. Грузинский ансамбль, выписанный из какого-то московского ресторана, барашек на вертеле, бочонок вина — самолетом — прямиком из Кахетии и прочие изыски не произвели впечатления. А если произвели — то прямо противоположное тому, которого добивался Тоша.

Теперь, впрочем, я почти уверена — именно этого он и добивался.

Отвадить Надебаидзе, но так, чтобы никто никогда не посмел его в этом упрекнуть.

У него получилось.