Сороковые... Роковые - Надежда Михайловна (2016)

— «Но на этом месте внук перебил старшуку: слушай, это все так тебе знакомо, ты давай, сама езжай, а я останусь дома!»

— Умешшь ты меня засмешить!

— Ну не плакать же, оба знаем, что будущего у нас нет, такая вот жестокая шутка. Чья-то. Я где-то в журнале читала, что ваши из Люфтваффе во время воздушного боя провалились во временную дыру и попали в Америку двухтысячных, но так и не смогли понять и принять, у одного крыша… э-э, сошел с ума. А второй как малое дите стал, наивный, уверял всех, что такой вот сон у него, и жалобно просился обратно, там же бой идет! А ты у меня умничка, все понял и принял как надо, горжусь тобой.

— Ох, Варья, не представлять как я оне тебья…

— Я тоже. Но Герби, нам с тобой хоть и недолго, но отпущено полной мерой. Да, мы не можем днем даже улыбнуться друг другу, но ночи пока все наши. Мальчик, сколько мне ещё отпущено, я каждый день буду тебя вспоминать, поверь, ты мне очень дорог, такие как ты — они редкость!!

А Панас опять привел девушку, вернее, даже девчушку — замурзанную, худющую, зашуганную какую-то.

Стеша, вполне освоившаяся в лагере, увидев её, ахнула:

— Пелагеюшка!! Откуль ты взялася? Тебя ж, вроде как, у Германию??

— Сбегла я, Стеш, со Степаном, доску у вагоне на полу оторвали и самые худые убягли, хто куды. Вот и Степан у одну сторону подался, я у другую, и шла побирушкою. Немцы меня за тетку у годах принимали, дошла вот… домой никак нельзя, дед Леш встретился на радость, а потом вот и Панас, я ж один курс училишча медицинского успела закончить, а на хронт не узяли, мала, сейчас вот пригожуся.

Игорь, крепко подружившийся со Стешей, да и она отвечала ему взаимностью, поразился:

— Как же ты дошла-то, ведь даже слабый ветер тебя снесет?

— Дошла, вот.

Отмытая, худенькая до прозрачности, Пелагеюшка что-то задела в душе Сергея, который, дожив до сорока лет, глубоко и сильно разочаровался в женщинах-девушках: по молодости его, наивного и увлекающегося пацана с небогатыми родителями, «любовь всей жизни» предпочла заменить на жирноватого, хамоватого, но сына директора домостроительного комбината.

Разочарование было наисильнейшим, Серега возненавидел весь женский пол, начал усиленно учиться, совмещая учебу с подработками. Как-то удачно сложилась компания таких же жадных до достижения высокой планки ребят, и потихоньку, набивая синяки и шишки, Сергей Алексеевич стал многоуважаемым бизнесменом и очень котирующимся у длинноногих красоток, выгодной партией — неженатым мужчиной. А Серега просто их перебирал, не испытывая ничего, кроме спортивного интереса.

Мамуля уже и не вздыхала, и не спрашивала, когда же он женится, одно только сказала, как отрезала:

— Ко мне в дом ты приведешь только ту девушку или женщину, которая станет для тебя всем.

— Мам, да разве есть они такие?

— А ты, сынок, не туда глядишь.

А сейчас Сергею до судорог в пальцах захотелось эту девчушечку спрятать у себя на груди, завернуть в свою телогрейку, отогреть и не отпускать!!

Пелагеюшка и не подозревала, какие сильные чувства она вызвала у этого мужчины. У девчушки с огромными печальными глазами и необыкновенной косой было что-то такое, что, наверное, уже и не встречается теперь в их шумном и разболтанном двадцать первом веке — истинная чистота души. И стал Серега с первого дня ангелом-хранителем этой Пелагеюшки-Полюшки — мужики приняли этот интерес с пониманием, только сильно удивился Игорь:

— Алексееич?? У тебя такие всегда красотки были, а тут девчушка, как птичка-синичка.

Но увидев взгляд начальника — памятный такой, по той жизни — заткнулся и пробормотал, — Извини… те!

А сам Игорь оглушительно влюбился в Стешку. Он старался не думать, каково это — расстаться с нею, а в то что они вернутся, он ни минуточки не сомневался, гусарил, ерничал, цеплял Стешку по делу и без. И понимая, что время работает против них, просто и незамысловато озвучил ей: