Под одной крышей - Эли Хейзелвуд

— Это нормально, Мара? — спрашивает он, но не отходит. Он остается на месте, прижавшись ко мне спиной, упираясь руками в стойку по обе стороны от моих бедер, и… Это какой-то сон наяву? Это сердечный приступ? Мой мозг превращает мои самые постыдные ночные фантазии в галлюцинации?

— Лиам? — Я хнычу, потому что он гладит мои волосы. Прямо над моим виском, своим носом и, возможно, даже ртом, и это кажется преднамеренным. Это не случайность. Он…? Нет. Нет, конечно, нет.

Но его руки лежат на моем животе, и именно это подсказывает мне, что всё не так. Это не похоже на одно из тех случайных соприкосновений рук в коридоре, о которых я говорила себе, чтобы перестать зацикливаться. Это не похоже на тот случай, когда я споткнулась о шнур от компьютера и чуть не упала ему на колени, и не похоже на то, как он осторожно держал меня за запястье, чтобы проверить, насколько сильно я обожгла большой палец, когда готовила на плите. Это похоже на… — Лиам?

— Шшш. — Я чувствую его губы у своего виска, теплые и успокаивающие. — Всё в порядке, Мара.

Что-то горячее и жидкое начинает свертываться внизу моего живота.

Глава 1

Шесть месяцев назад

— Откровенно говоря, они ладят, как дом в огне (в ориг. get on like a house on fire; прим перевод. идиома: подружиться в мгновение ока) — это самая неверная поговорка в английском языке. Неисправная проводка? Неправильное использование отопительного оборудования? Подозрение на поджог? Ни в коем случае не говорит о том, что два человека ладят друг с другом. Знаете, что я представляю себе в горящем доме? Базуки. Огнеметы. Сирены вдалеке. Потому что нет ничего более гарантированного для начала пожара в доме, чем два врага, поджигающие самое ценное имущество друг друга. Хотите спровоцировать взрыв? Вежливость с соседом по комнате не поможет. А вот зажечь спичку над их пропитанным керосином одеялом ручной работы…

— Мисс? — Водитель Uber поворачивается, выглядя виноватым за то, что прервал мой преапокалиптический рассказ. — Просто предупреждаю — мы примерно в пяти минутах от вашего места назначения.

Я улыбаюсь извиняющейся улыбкой, спасибо, и снова смотрю на свой телефон. Лица двух моих лучших подруг занимают весь экран. А в верхнем углу — я: более хмурая, чем обычно (вполне оправданно), более бледная, чем обычно (разве такое возможно?), более рыжая, чем обычно (наверное, из-за фильтра, да?).

— Это совершенно справедливое мнение, Мара, — говорит Сэди с озадаченным выражением лица, — и я призываю тебя подать свои, гм, очень обоснованные жалобы мадам Мерриам-Вебстер или тому, кто отвечает за эти вопросы, но… Я буквально только спросила, как прошли похороны.

— Да… Мара… как… прошли… похороны? — Качество связи на стороне Ханны плачевное, но это обычное дело.

Полагаю, именно так происходит, когда вы встречаете своих лучших друзей в аспирантуре: в одну минуту вы довольны как слон, сжимаете в руках свой блестящий новенький диплом инженера, хихикаете, выпивая пятый стакан «Мидори»[1]. В следующую минуту вы уже в слезах, потому что вы все расходитесь. FaceTime становится таким же необходимым, как кислород. В поле зрения нет неоново-зеленых коктейлей. Ваши слегка ненормальные монологи происходят не в уединении вашей общей квартиры, а на полупустом заднем сиденье Uber, пока вы едете на очень, очень странный разговор.

Видите ли, это то, что я больше всего ненавижу во взрослой жизни: в какой-то момент приходится начинать это делать. Сэди проектирует причудливые экоустойчивые здания в Нью-Йорке. Ханна морозит задницу на какой-то арктической исследовательской станции НАСА в Норвегии. А что касается меня…

Переезжаю в округ Колумбия, чтобы начать работу моей мечты — ученого в Агентстве по охране окружающей среды. На бумаге я должна быть на седьмом небе от счастья. Но бумага сгорает так быстро. Так же быстро, как горят дома.