Под одной крышей - Эли Хейзелвуд

Это простой дом. Большой, но без фигурных стрижек кустов, беседок в стиле рококо или этих жутких гномов. Просто ухоженная лужайка со случайным ландшафтным дизайном, горстка деревьев, которые я не узнаю, и большое деревянное патио, обставленное удобными предметами. В свете позднего послеполуденного солнца красные кирпичи придают дому уютный, домашний вид. И каждый квадратный дюйм здесь кажется усыпанным теплой желтизной листьев гинкго.

Я вдыхаю запах травы, коры и солнца, а когда мои легкие наполняются, я тихонько смеюсь. Я так легко могу влюбиться в это место. Возможно ли, что я уже влюбилась? Моя первая любовь с первого взгляда?

Может быть, именно поэтому Хелена оставила дом мне, потому что знала, что я сразу же установлю с ним связь. Или, может быть, зная, что она хотела видеть меня здесь, я готова открыть свое сердце этому. В любом случае, это не имеет значения — это место ощущается так, как будто оно могло бы стать домом, а Хелена снова вмешивается, на этот раз из загробного мира. В конце концов, она постоянно твердила о том, что хочет, чтобы я действительно была частью общества. — «Знаешь, Мара, я вижу, что тебе одиноко», — говорила она всякий раз, когда я заходила к ней в офис поболтать. — «Откуда ты знаешь?» — «Потому что люди, которые не одиноки, не пишут в свободное время фанфики на франшизу „Холостяк“». — «Это не фанфик. Это скорее метакомментарий на эпистемологические темы, которые возникают в каждом эпизоде, и у моего блога много читателей!» — «Послушай, ты блестящая молодая женщина. И все любят рыжих. Почему бы тебе просто не встречаться с одним из ботаников в твоей группе? В идеале с тем, от которого не пахнет компостом». — «Потому что они все придурки, которые постоянно спрашивают, когда я брошу учебу, чтобы получить степень по домашнему хозяйству?» — «Ммм. Это хорошая причина».

Может быть, Хелена наконец-то поняла, что надежда на то, что я с кем-то остепенюсь, потеряна, и решила направить свои усилия на то, чтобы я где-то обосновалась. Я почти представляю её, гогочущую, как довольная карга, и это заставляет меня скучать по ней в миллион раз сильнее.

Чувствуя себя намного лучше, я оставляю свой чемодан у крыльца (никто его не украдет, ведь он весь обклеен наклейками «СОХРАНЯЙТЕ СПОКОЙСТВИЕ И ПЕРЕРАБАТЫВАЙТЕ», «ХОРОШИЕ ПЛАНЕТЫ ТРУДНО НАЙТИ» и «ПОВЕРЬТЕ МНЕ, Я ИНЖЕНЕР ПО ОХРАНЕ ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЫ»). Я провожу рукой по своим длинным локонам, надеясь, что они не слишком неряшливые (скорее всего, так и есть). Я напоминаю себе, что Лиам Хардинг вряд ли представляет угрозу — просто богатый, избалованный мужчина, который не может меня запугать, — и поднимаю руку, чтобы позвонить в звонок. Вот только дверь распахивается прежде, чем я успеваю до неё добраться, и я оказываюсь перед…

Грудью.

Широкой, четко очерченной грудью под рубашкой на пуговицах. И галстуком. И темным пиджаком.

Грудь примыкает к другим частям тела, но она настолько широкая, что на мгновение я вижу только её. Затем мне удается перевести взгляд и наконец-то заметить остальное: длинные, мускулистые ноги, заполняющие то, что осталось от костюма. Плечи и руки, простирающиеся на многие мили. Квадратная челюсть и полные губы. Короткие темные волосы и пара глаз, едва ли на тон темнее.

Они, как я понимаю, устремлены на меня. Изучают меня с тем же жадным, растерянным интересом, что и я. Кажется, мужчина не может отвести взгляд, словно завороженный на каком-то базовом, глубоко физическом уровне. Это радует, потому что я тоже не могу отвести взгляд. И не хочу.

Это как удар в солнечное сплетение, насколько привлекательным он мне кажется. Это отвлекает мой мозг и заставляет забыть, что я стою прямо перед незнакомцем. Что я, вероятно, должна что-то сказать. Что жар, который я испытываю, вероятно, неуместен.

Он прочищает горло, выглядя таким же взволнованным, как и я.

Я улыбаюсь. — Привет, — говорю я, немного задыхаясь.