Под одной крышей - Эли Хейзелвуд

— Её племянник — корпоративный адвокат в FGP Corp. — При одном только произнесении этих слов мне хочется прополоскать рот. И пройтись зубной нитью. Мой стоматолог будет в восторге.

— FGP Corp — люди, занимающиеся ископаемым топливом? — Глубокая морщина появляется в середине бровей Сэди. — Большая нефть? Супермагнаты?

— Да.

— Боже мой. Он знает, что ты ученый-эколог?

— Ну, я назвала ему свое имя. И мой профиль LinkedIn[2] находится всего лишь в поиске Google. Как ты думаешь, богатые люди пользуются LinkedIn?

— Никто не пользуется LinkedIn, Мара. — Сэди потирает висок. — Господи Иисусе, это действительно плохо.

— Всё не так плохо.

— Ты не можешь пойти на встречу с ним одна.

— Со мной всё будет в порядке.

— Он убьет тебя. Ты убьешь его. Вы убьете друг друга.

— Я… может быть? — Я закрываю глаза и прислоняюсь спиной к сиденью. Я уговаривала себя не паниковать в течение семидесяти двух часов — с переменным успехом. Теперь я не могу сломаться. — Поверь мне, он последний человек, с которым я хотела бы стать совладелицей дома. Но Хелена оставила половину дома мне, а мне это вроде как нужно? Я задолжал миллиард по студенческим кредитам, а округ Колумбия безумно дорогой. Может, я могу пожить там немного? Сэкономлю на аренде. Это финансово ответственное решение, нет?

Сэди замирает, когда Ханна говорит: — Мара, ещё десять минут назад ты была аспиранткой. Ты едва ли выше черты бедности. Не позволяй ему выгнать тебя из этого дома.

— Может быть, он даже не будет возражать! Я вообще-то очень удивлена, что он там живет. Не поймите меня неправильно, дом хороший, но… — Я прервалась, думая о фотографиях, которые я видела, о часах, проведенных в Google Street View[3], прокручивая и перепрокручивая кадры, пытаясь понять, что Хелена заботилась обо мне настолько, что оставила мне дом. Это, конечно, красивый дом. Но больше похож на семейную резиденцию. Не то, что я ожидала от крутого адвоката, который, вероятно, зарабатывает годовой ВВП европейской страны за час работы. — Разве высокопоставленные адвокаты не живут в роскошных пентхаусах на пятьдесят девятом этаже с золотыми биде, коньячными погребами и статуями самих себя? Насколько я знаю, он почти не проводит времени в доме. Поэтому я просто буду с ним откровенна. Объясню свою ситуацию. Я уверена, что мы сможем найти какое-то решение, которое…

— Вот мы и приехали, — говорит мне водитель с улыбкой. Я отвечаю ему, немного слабо. — Если ты не напишешь нам в течение получаса, — говорит Ханна мертвенно-серьезным тоном, — я буду считать, что Большой Нефтяник Лиам держит тебя в плену в своем подвале, и позвоню в правоохранительные органы.

— О, не беспокойся об этом. Помнишь тот урок кикбоксинга, который я посещала на третьем курсе? И тот случай на клубничном фестивале, когда я надрала задницу парню, который пытался украсть твой пирог?

— Это был восьмилетний мальчик, Мара. И ты не надрала ему задницу — ты дала ему свой собственный пирог и поцеловала в лоб. Напиши через тридцать минут, или я вызываю полицию.

Я смотрю на неё. — При условии, что за это время тебя не ограбит белый медведь.

— Сэди в Нью-Йорке, а полиция округа Колумбия у неё на быстром наборе.

— Ага. — Сэди кивает. — Настрою его прямо сейчас.

Я начинаю нервничать, как только выхожу из машины, и это становится все хуже, чем дальше я тащу свой чемодан по тропинке — тяжелый клубок беспокойства медленно прижимается к груди. Я останавливаюсь на полпути, чтобы сделать глубокий вдох. Я виню Ханну и Сэди, которые слишком много беспокоятся и, очевидно, заразны. Со мной всё будет в порядке. Всё будет хорошо. У нас с Лиамом Хардингом будет хороший, спокойный разговор, и мы найдем наилучшее решение, которое удовлетворит…

Я вглядываюсь в окружающий меня ранний осенний двор, и поток моих мыслей исчезает.