Каратель - Джессика Гаджиала

— Мои способности? — переспросил я, чувствуя, как выпрямляется спина.

— Папочкин убийца, — повторил он. — В смысле, что? Он слишком часто драл тебе зад?

Я пытался не реагировать. Не хотел, чтобы кто-то знал. Потому что хоть я только слегка уловил тот факт, что его действия по отношению ко мне были совершенно неправильными, я всё равно чувствовал некий стыд из-за всего этого.

Но иногда не нужно ничего говорить, чтобы что-то выдать.

— Оу, да? — спросил он, сжимая губы в тонкую линию. — Он был чёртовым детолюбом? В этом было дело? — спросил он злым тоном. — Я не связываюсь с таким дерьмом. Эти ублюдки заслуживают смерти. Ты сделал работу за бога, малой. Хотя, было бы так же поэтично, если бы он оказался в колонии с каким-нибудь бугаём-байкером, у которого дома пять любимых детей, которых он десять лет не мог защитить, и который плохо относится к людям, которые могут охотиться за такими детьми, как его. Задница, заполненная бесчисленными членами — вот единственное честное наказание для таких дебилов. Окей. Окей. Что ж, ситуация у тебя отстойная. Знаешь, что ещё отстойно? Тащить свою задницу сюда из города, где у меня есть красотка, готовая сосать мне каждую ночь.

— Джи… ради бога, — прошипел Микки, с сожалением качая головой.

— Ох, отвали. Он достаточно взрослый. Да, мне не нравится оставлять цыпочку, которая могла бы ссосать краску с моего грузовика, тем меньше она будет думать о шоппинге в моё отсутствие. И мне уж точно не нравится заметать следы в этой чёртовой глуши, — сказал он, махая рукой в сторону двери. — Нам нужно защищать здесь товар.

Мне было четырнадцать. У меня едва ли было достаточно «уличных знаний», чтобы понять, что он подразумевал под «товаром», но я всё равно каким-то образом догадывался.

Он не хотел ехать из самого города, чтобы проверять свою травку. Но за ней нужно было смотреть. Чтобы люди ничего не срывали. Чтобы погода или жуки ничего не уничтожили.

И я был не в том положении, чтобы им отказывать.

Во-первых, потому что без убежища и возможного прибавления еды, я умру в этой глуши.

Во-вторых, я не мог выйти обратно в горы, потому что технически я считался пропавшим.

В-третьих, как сказал Джи… Я показал им свои способности.

Он был мне должен.

— Ты хочешь, чтобы я присматривал за вашей травкой, — предположил я.

— В обмен, можешь забирать всю еду, которую мы просим приносить сюда одного из парней. И эту лачугу. В смысле… не знаю, какого чёрта делать с тобой после лета, но это не наша проблема. Сейчас у тебя может быть крыша над головой и полный желудок. Это больше, чем ты получишь в городе. И если ты спустишься с гор, прося еды или денег, не пройдёт много времени, прежде чем тебя найдут. Затем тебя будут допрашивать. Ты всё ещё слаб, малой, ты расколешься и всё выдашь. Тебя засадят. Может, в колонию для несовершеннолетних. Может, в психушку. Но засадят. Ты этого хочешь?

— Нет, — я не собирался менять одну тюрьму на другую. Во всяком случае, если мог с этим что-то сделать.

— Хорошо. Тогда Микки вкратце расскажет тебе о растущем товаре. О том, как его собирать и всё такое. Ты будешь это делать. И не будешь ничего из этого курить, — добавил он с многозначительным взглядом. — И можешь оставаться здесь, есть и снова наращивать мясо на кости, думать о своём будущем. Чёрт, я даже буду мил и дам тебе небольшую долю, как только мы отправим товар на улицу. Идёт?

Был ли на самом деле какой-то способ отказаться от этого?

В моей ситуации?

Выбора даже и не было.

— Идёт.

И тогда я стал выращивать травку.

Получил экспресс-курс от Микки. Мне сказали угощаться едой, имеющейся в хижине, и что Микки и какой-то парень по имени Эйс через пару недель привезут больше продуктов.

— Знаешь, нам надо убедиться, что ты не сдохнешь тут у нас и ничего такого, — объяснял он свой визит.

Я ухаживал за растениями.