Дикарь - Надежда Мельникова

— Решил меня отравить? — указываю на чашки в его руках, натягивая одеяло по самое горлышко.

Дикарь смотрит на меня своими насыщенными, тёмными, полными тайн глазами и медленно опускает поднос на пол.

— Не скрою, такая мысль у меня была. Но я решил, что ты мне ещё пригодишься, — произносит он тихим, хриплым голосом.

И в этом столько недвусмысленного грязного обещания, что я отползаю ещё дальше. И одеяло подтягиваю до самого носа. Оставляю лишь глаза, чтобы видеть его и успеть отреагировать на нападение.

Глава 8

Глава 8

Дикарь сидит передо мной на корточках. Его чёрные глаза и потрескивающий камин, а также золотистое жилистое тело в отблеске огня наводят на вполне себе конкретные мысли. Мне за них стыдно. И они настраивают на запретно-горячий лад. Я даже капельку хмелею, непроизвольно прощая ему его хамство.

— Что у тебя там? В плане еды, — киваю в сторону подноса, чтобы как-то разрядить обстановку и выкинуть из дурной головы эти его слова «пригодишься».

Даже думать не хочу, о чём он.

— Бутерброды с жареным мясом, — хрипит.

— Отлично, я буду, — высовываю руку из-под пледа и тут же получаю лёгкий шлепок.

Дикарь прищуривается.

— Еду нужно заслужить, — алчно разглядывает моё оголившееся плечо.

Заметив, куда именно направлен его взгляд, натягиваю покрывало обратно. Остро смотрю на него исподлобья. Хотя к чему эта скромность, когда он собственноручно раздел меня? Неприятный тип. Внешне притягательный, но,

честно говоря, несмотря на естественную реакцию тела на красивых и сильных мужчин, мне не особо нравилось заниматься «этим» с бывшим гражданским мужем. Иногда было терпимо, но порой просто бесило, особенно, когда он начинал активно и нагло приставать. Он был моим первым мужчиной, единственной любовью, но вот в кровати у нас не задалось. Ну то есть я как бы понимала, что хотела близости, но это не то «вау», о котором пишут в книжках и показывают по телевизору. И, чтобы получить разрядку, мне приходилось обманывать, бежать в ванную и доделывать всё самой. Муж винил меня, психовал, орал, что не могу расслабиться, поэтому зажимаюсь и всё порчу.

Частенько предъявлял претензии, что я его не люблю, раз не хочу и не умираю от оргазма. А я любила и не понимала: неужели дефицит страстного секса — это отсутствие чувств? Я старалась, но вот мысли о том, что надо в постель, серьёзно напрягали. Он устраивал скандалы, придирался, говорил, что ему надо. А мне тоже надо было, но у меня не получалось быть такой, как он хотел.

А уж мысль продемонстрировать свои неумения перед этим ретивым жеребцом — смерти подобна. Ещё не хватало. Поэтому его проницательный взгляд лишь пугает. А ещё меня вводит в замешательство какая-то совершенно неуместная химия между нами.

Откуда она взялась, если он только и делает, что бросает меня попой в снег?

— Ладно, — замигав, отвожу взгляд, — давай мне одежду, я пойду к Степановне.

— Здесь далеко, ты в прошлый раз чуть до смерти не замерзла, — сиплым голосом поизносит дикарь, поднимает руку, касается подбородка, поворачивает моё лицо обратно.

Давит мозолистым пальцем на губы, заставляя их приоткрыть. Осознание этого факта ввергает меня в шок.

— Открой рот, — командует.

Стараюсь отстраниться. Но дикарь близко. Между нами повисает томительная пауза. Тело мужчины пышет жаром, от вязкого воздуха трудно дышать, пересыхают нос, горло, рот.

— Высунь язык, — ещё один приказ.

Я почему-то слушаюсь.

— Хорошая девочка.

Его зрачки расширяются, заворожённо наблюдаю за тем, как дергается мужской кадык.

— Обхвати губами, — имеет в виду свой палец.

Подчиняюсь. Делаю лёгкое движение губами и языком, вперёд и назад. Загипнотизированная его властным голосом и чёрными глазами, словно пьяная, не понимаю, что делаю. Чувствую, как мокнут трусики между бёдер.