Его трудное счастье - Таша Таирова

— О-о-о, депрессия! — Заславский выпрямил спину и сложил руки на столе. — Проходи, чай, кофе или сразу водочки?

— Да ну вас! — широко улыбнулась Валя.

— Так, теперь слушай меня, козявка. С мамой твоей всё хорошо, правда, кое-что пришлось убрать, но думаю, что мысли о детях уже у твоих родителей не возникают, не так ли? Полежит в реанимации часика три, потом можно переводить в отделение. Через дней пять снимаем швы и на выписку. Наблюдаться будет у моей Танюши, извини, у Татьяны Борисовны. А что до Зубова… Иди к себе, готовь перевязочную, я сейчас.

Валя вскочила, улыбнулась хирургу и выбежала из кабинета. Заславский на её памяти никогда не лгал, значит, операция прошла успешно и с мамой всё будет хорошо. Она зашла в перевязочную и сняла зажимы со стола со стерильными инструментами, проверила флаконы с растворами и удивлённо подняла брови, услышав голоса Заславского и Зубова у двери:

— Проходите, Игорь Станиславович, покажу вам наше хозяйство, а то вы пока только с операционными имели дело. А это наша Валюша Баланчина, студентка вашего медина, между прочим. Вот выучится и будет нас стариков лечить, да, Валюша?

Зубов остановился, внимательно посмотрел на внешне спокойную медсестру и тихо поинтересовался:

— А почему вы не сказали мне, что вы студентка?

Валя подняла голову и спокойно спросила:

— А что изменилось бы? Какая разница — кто я? Медицинская сестра или будущий врач? Разве моя сестринская специальность как-то унижает меня? Или окружающих? По-моему, главное, быть просто человеком, не так ли?

Зубов стушевался, а потом сунул руки в карманы халата и как ни в чём не бывало неожиданно заявил:

— Если вам понадобится помощь, вы всегда можете обратиться ко мне.

Заславский усмехнулся, искоса глянул на Валю, которая совершенно спокойно посмотрела на профессора и пожала плечами:

— Благодарю, но я привыкла все свои проблемы решать самостоятельно. — Она стояла молча и смотрела в спину уходящему хирургу, затем с улыбкой повернулась к Заславскому: — Я готова, Денис Викторович, кого берём первым?

Заславский кивнул, потёр ладони, согревая пальцы, и позвал первого больного. Работа помогла Вале отвлечься от мыслей о маме, лежащей в реанимации, хирурги сменяли друг друга, перевязывая своих пациентов, Валя автоматически выполняла все манипуляции, но ситуация с Зубовым не выходила у неё из головы. Закончив работу в перевязочной, она забежала в реанимацию, посмотрела на всё ещё спящую после операции маму, подумала, глядя на лестницу, и уверено поднялась наверх.

— А я всё думал, когда же ты явишься, — удовлетворённо заявил Заславский и тихо попросил: — Дверь прикрой, садись. Ну, говори уж, раз пришла.

— Вы это сделали специально, да?

Заславский кивнул и широко улыбнулся.

— Денис Викторович, а вы не подумали, что мне это может навредить?

— Сейчас — нет, — уверенно произнёс хирург. Он встал из-за стола и сел в удобное кресло напротив Вали. — Запомни, девочка, ни одна должность, ни одно высокое и высочайшее звание не позволяет никому ставить себя выше других. Даже имея высшее образование и кучу достижений. Кроме высшего образования, нужно иметь хотя бы среднее соображение и, как минимум, начальное воспитание. И, кстати, возраст тоже в этом списке, девочка. Напрасно думают, что мудрость приходит к старости. Мудак не становится мудрецом, он становится старым мудаком!

— Денис Викторович, — ахнула Валя и постаралась скрыть улыбку.