Его трудное счастье - Таша Таирова

Они выживали как могли. Горячая вода всегда была в термосе, чтобы в любое время можно было сделать горячий чай или кофейный напиток из цикория, потому что настоящего кофе они не видели уже давно. Надо было всегда иметь запас продуктов, не портящихся без холодильника. А ещё запастись питьевой водой, чтобы не таскать тяжёлые бутыли и канистры от крана во дворе, если света не будет целыми днями, благо что лифтом они не пользовались, в этом была прелесть первого этажа. Кроме того, всегда был запас технической воды — ведь обесточенные насосы не могли подавать воду. Отец предложил вынести продукты на лоджию и хранить их в картонной коробке, которую он утеплил немного снизу и сложил туда овощи. Если вдруг получалось купить мясо, точнее кости с обрывками мяса — хранить можно здесь же. Если на улице ниже нуля, то на неутепленной лоджии будет теплее всего на несколько градусов, а значит, будет температура как в холодильнике. Николай Александрович оказался мастером на все руки — и кран починить, и кроватку собрать, которая осталась после сына Воеводиных.

Валя училась уже на четвертом курсе, и в ноябре прямо в день рождения Мишутки Воеводина родилась Надюшка. Надежда Николаевна Баланчина, маленькая радость для мамы и дедушки. Валя ждала этого дня с радостью и со страхом. Она слышала слухи и сплетни о том, что рожать без денег в их тяжёлое время будет крайне тяжело, что молочные кухни закрывались и детишки часто оставались голодными, если у мам было недостаточно грудного молока. Перед декретным отпуском она переговорила с медсёстрами на работе, которые заверили её в том, что помогут в случае необходимости. И тут случилось самое неожиданное…

Она отдежурила последнюю смену, собрала все вещи и как-то с жалостью осмотрела операционный зал. Что бы ни произошло с ней в прошлом, всё-таки она была здесь по-своему счастлива. Наверное, иногда не осознаёшь ценность момента до тех пор, пока он не становится воспоминанием. Валя привычно пожала плечами и вздрогнула от тихого голоса:

— Здравствуйте, Валя.

Валентина резко повернулась, схватившись за косяк двери, стараясь унять внезапное головокружение, но тут же почувствовала, как сильные, но нежные руки прижали её к мужскому телу. Она резко оттолкнула неизвестного мужчину, но сразу же расслабилась, узнав. Этот человек никогда не сделает ей больно. Единственный, кто ничего не требовал и никогда не унижал. Валентин Кучеров.

— Что с вами? Вам плохо? Валя, не молчите, скажите что-нибудь. — Кучеров усадил её на диван и опустился перед ней на колени, пытаясь согреть ледяные женские пальцы в своих ладонях.

— Нет, не беспокойтесь, всё в порядке, просто со мной такое бывает в последнее время. — Она улыбнулась и машинально положила ладонь на живот. Кучеров внимательно посмотрел ей в глаза, перевёл взгляд вниз, а затем вдруг уткнулся лбом ей в живот и тихо прошептал:

— Я многое бы отдал, если бы этот малыш был моим.

Валя с недоумением смотрела на его широкие плечи, замерев и стараясь не дышать. Кучеров невесомо прикоснулся губами к белоснежному халату, обхватив её за талию.

— Валентин Павлович, не надо. — Валентина мягко отвела его руки в стороны и поднялась, пытаясь отойти подальше от коленопреклонённого мужчины. — Поверьте, у вас всё ещё впереди. И дети тоже.

Валя не заметила кривую усмешку на мужском лице, подхватывая сумку с вещами.

— Подождите, я помогу вам. Не стоит вам тяжести таскать на таком сроке. Вы домой? Позвольте мне отвезти вас. — Баланчина резко повернула голову, но на неё серьёзно смотрел внимательный взгляд без намёка на пошлость. — Надеюсь, что моя небольшая помощь не приведёт к недопониманию.

— Спасибо вам. — Валя сбросила халат и аккуратно сложила его, прижимая к себе. — А недопониманий в моей жизни уже нет. И надеюсь, никогда не будет.

— А ваш муж? — Кучеров не раз хотел спросить у Воеводина о её семье, но всякий раз боялся, что разговоры о разводе закончились лишь разговорами.