Капкан - Одри Раш

— Ты гребаный монстр! — кричу я.

Нож легко входит в плоть его спины, как будто режет масло. Мой отчим корчится от боли, его отчаянные крики наполняют комнату. Но это меня не останавливает.

Я делаю это снова, и снова, и снова, и каждый раз он никогда не сможет причинить такую боль другой молодой девушке. Кровь брызжет на меня, но я не останавливаюсь. Я не могу. Не раньше, чем я буду уверена, что он мертв. Его тело обмякает.

Мои руки дрожат так сильно, что нож со звоном падает на пол. Я смотрю на свои ладони, полностью пропитанные кровью. Кровь на моих щеках, на шее, пропитывает одежду, мне холодно и жарко одновременно.

Моя кожа горит, и я не могу унять дрожь. Я оглядываюсь, пытаясь отдышаться, определить, реальность это или очередной сон.

Бонс присаживается в дверном проеме, облизывая лапы. Она бросает на меня взгляд, затем возвращается к приведению себя в порядок. Как будто это обычное явление. Как будто нет ничего удивительного в том, что я убила своего отчима.

Кэш опускается на колени рядом со мной, затем берет меня за руки.

— Ты такая храбрая. Такая чертовски храбрая. — говорит он. — Я горжусь тобой.

Мои глаза бегают туда-сюда по его лицу, но его грубый, голодный взгляд внимательно изучает меня. Всегда ли он видел это во мне? Он привел ко мне моего отчима, но он отдал мне нож и позволил мне позаботиться обо всем остальном. Он верит в меня.

Кэш держит мое лицо, кончики его пальцев пропитаны кровью. Я открываю рот, пытаясь заставить его поцеловать меня, чтобы ужас моих действий исчез, но он разворачивает меня, держа сзади, заставляя смотреть на труп. Его руки скользят в мои брюки и под майку, пока его большой палец обводит мой клитор.

— Посмотри, что ты наделала. — гремит во мне его голос. — Ты убила человека. Человека, который причинил тебе боль. Человека, который причинил боль стольким людям. И он никогда больше не прикоснется к тебе.

Я качаю головой, поджимая губы, стараясь не паниковать. Это нереально. Этого не может быть. Это сон наяву. Но я знаю, что это реально.

— Я попаду в тюрьму. — шепчу я.

Затем меня внезапно охватывает головокружение. Кто-нибудь узнает. Моя жизнь закончена.

— Я попаду в тюрьму. Тюрьму. Тюрьму. Тюрьму. — смеюсь я.

Вся моя жизнь скоро закончится. Меня заберут из Ки-Уэста. От моей мамы. От Дженны. От Кэша. Эти мысли пугают меня до чертиков, но я смеюсь как сумасшедшая, мое тело дрожит, а руки ледяные.

Кэш встает передо мной, загораживая мне вид на труп, затем сжимает мне горло, пока я не перестаю смеяться.

— Слушай меня внимательно. — говорит он. — Никто не отправится в тюрьму. Это не конец ни для кого, кроме как для этого куска дерьма.

Он пинает труп, затем проводит пальцами по моему подбородку, влажная жидкость, частично кровь, частично сперма, размазывает мое лицо.

— Я не позволю ничему случиться с тобой, Ремеди. Я обещаю.

Спокойствие, как тяжелое, теплое одеяло, давит на меня, потому что я верю ему. Я, блядь, верю всему, что говорит Кэш. Кэш сказал мне, что сделает для меня все, что угодно, и он доказал это своими действиями.

— Что бы ни случилось, — говорит Кэш. — Мы в этом вместе.

Он рывком поднимает меня на ноги, его толстые, бугристые руки обхватывают меня. Мои слабые колени дрожат от шока, но он прижимает меня к себе. Кровь моего отчима окрашивает его тело.

— Иди сюда, трахни меня, Ремеди. — говорит он.

Он раздевается, затем садится на диван, раздвигая ноги. Жесткие волосы темнее на его бедрах, а эти пухлые, розовые шрамы украшают его грудь, но я хочу его всего.

Он сжимает свой член, головка жесткая и красная, его глаза не отрываются от моих.

— Ты чертовски горячая.

Я дотрагиваюсь до своей щеки. Я вся в крови моего отчима. Кэш думает, что я горячо выгляжу?

С каждым шагом вперед меня охватывает оцепенение, но я выполняю движения, снимаю одежду, размазывая кровь по телу.